Вера Новицкая - Галя

При последней неудавшейся попытке и неловком скачке гимназиста, завершившихся вдобавок еще и падением, за его спиной раздался звонкий веселый смех. Он сердито повернулся.

В нескольких шагах он заметил крохотную для своих лет худенькую смуглую девочку, с тонкой длинной шейкой, взъерошенной черной шапкой вьющихся волос и непомерно громадными, по сравнению с личиком, блестящими, словно мокрыми, черными глазами. Заложив руки за спину, она насмешливо смотрела на гимназиста.

Еще утром, в момент приезда этой особы, он видел ее и теперь тотчас узнал. «Противный галчонок! Вот уж по шерсти кличка!» — подумал он.

В эту минуту девочка действительно всей своей внешностью напоминала хохлатенького, недавно вылупившегося из яйца веселого и предприимчивого черного птенчика.

В свою очередь, и она в не особенно лестных выражениях успела оценить про себя наружность и движения гимназиста.

«Вот косолапый! Вот неловкий! Опять мимо! А пыхтит! А сопит! Сам желто-серый, глаза как вода. И торчат!.. Вот-вот выскочат. Точно у вареного судака. Ну, прямо судак!»

«Ну-ну, ну-ну… Давай же! — мысленно подбадривала она. — Опять мимо! Да где ему!.. А уши-то? — девочка снова перешла к критической оценке наружности гимназиста. — Как у котелка, точь-в-точь: хоть бери двумя руками да и ставь, куда хочешь. Только ставить, пожалуй, никуда не захочется, — га-а-адкий!» — окончательно забраковала мальчика Галя.

— Та-ак! Шлепнулся! — громко расхохоталась она, когда тот упал.

— Ты чего тут торчишь? — сердито окликнул ее гимназист.

— Смотрю, — не вынимая рук из-за спины, с достоинством проговорила малышка.

— Смо-отрю-у! — передразнил гимназист. — Смотришь, да не туда. Гляди вон лучше, тебя сейчас собака съест! — припугнул он, указывая на главную, ведущую к дому, аллею.

Галя без малейшей тени испуга повернулась в указанную сторону. Оттуда действительно во весь карьер несся громадный, еще неуклюжий, безгранично веселый, разгулявшийся десятимесячный сенбернар.

— Собаченька моя славная! — лишь только щенок приблизился, радостно потянула к нему руки девочка. — Здравствуй, здравствуй, миленький! Здравствуй, хорошенький! — и тоненькие смуглые ручки обвились вокруг мохнатой шеи животного.

Щенок, видимо, так же, как и Галя, жаждал новых впечатлений и встреч: он по-товарищески лизнул ее в загорелое личико и шею. Таким образом, начало дружбы было положено и запечатлено приятельским поцелуем, тратить же дальше свой досуг на проявление нежных чувств собака, видимо, не имела времени: необходимо было во что бы то ни стало поймать ворону, важно расхаживающую в нескольких шагах от них. И сенбернар с громким лаем со всех ног ринулся в погоню за этой неверной добычей.

Все это было делом одной минуты. Проводив смеющимися глазами своего нового друга, девочка, не вытерпев, обратилась к гимназисту.

— Господи! Да какой же ты несграбный [10] Несграбный — неуклюжий. ! Влезь и достань, — посоветовала она.

— Влезь, влезь! Легко языком-то влезть! Небось, ты так бы сейчас и влезла? — насмешливо возразил тот.

— А, понятно, влезла бы, большое дело! — пожала плечами Галя.

— Знаешь, — ухватился за мелькнувшую мысль гимназист, — давай я тебя подсажу, а ты вскарабкайся и достань.

— Ладно, — согласилась та.

Как ни мала, ни легка была девочка, тем не менее Виктор не без усилия поднял ее и поднес к дереву.

— Стоишь? — осведомился он.

— Стою, — упираясь ногами в толстую ветку, подтвердила Галя: — Только держи меня, не выпускай, а то свалюсь, руки-то у меня заняты, — добавила она.

— Держу, но ты не копайся! Ну, чего застряла? — нетерпеливо торопил гимназист. — Не можешь, так прямо и говори, а то нахвасталась: «Влезу! Достану!», а сама ни с места. Лгунья противная! Ну, живо давай, а то брошу, и падай себе, — уже сердито прикрикнул на нее Виктор.

Между тем Галя, вытянувшись, насколько позволял ее маленький рост, вся красная от напряжения, с величайшим трудом встала на кончики пальцев, дотянулась до заповедной ветки и схватила фуражку в тот самый момент, когда раздался гневный окрик Виктора. Боясь, что он сейчас же приведет в исполнение свою угрозу, девочка кое-как нахлобучила себе на затылок с таким трудом добытую фуражку, затем проворно и ловко, как белка, ухватившись обеими руками за ближайшие ветки, повернулась к нему лицом.

— И ты еще смеешь ругаться и кричать? Это за то, что я старалась для тебя? Ну и сиди без шапки! — решительно заявила Галя, вырываясь из его рук.