Юрий Яковлев - Неприкосновенный запас

— Сергей Иванович, а бывает… слепая кукушка?

Учитель пристально посмотрел на Василя и спокойно сказал:

— Слепой кукушки не бывает. Бывает еще фазанья, воробьиная, ящерная…

И тут учитель заметил, что Василь смотрит на свою соседку и его рот расплывается в недоброй улыбке, а на глазах у девочки блестят слезы, увеличенные стеклами очков.

Учитель нахмурился. Молча прошелся по классу, держа за спиной руки. Потом остановился около Василя и то ли в шутку, то ли серьезно сказал:

— Советую тебе, Василь, выучить все виды. Потренируешь память и реже будешь задавать глупые вопросы. Очень полезно! А теперь, люди-человеки, займемся повторением домашних птиц. Напомню вам, что впервые дикие куры были приручены в Индии. Надеюсь, по этому случаю никто не будет кукарекать?

Если у вас неожиданно заведутся деньги и вам захочется пострелять, спросите любого мальчишку, и он приведет вас к большому серому дому, где в подворотне разместился стрелковый тир. Подворотня узкая и длинная, как тоннель. И выстрелы под ее сводами звучат не щелчками, а раскатисто и хлестко. Здесь, за железным прилавком, отполированным локтями, сидит огромная бабка и вяжет чулок. Гремят выстрелы, а она постукивает спицей о спицу. Время от времени бабка откладывает свое вязанье, берет в огромные красные руки духовое ружье и разламывает его легко, как прутик. Заложит свинцовую пульку — стреляй!

Стреляй, если у тебя есть деньги. А если в кармане пусто, стой в сторонке и наблюдай, как стреляют другие. Только не приближайся к железному прилавку, который бабка называет огневым рубежом. Бабка молчаливая, разговаривать не любит, а дает волю своим ручищам.

Марат, Василь и Зоя Загородько шли мимо тира. Марат предложил:

— Зайдем!

— Зайдем, — согласился Василь.

Зоя Загородько хотела сказать, что она боится выстрелов, но промолчала и пошла за ребятами.

В тире болталось несколько мальчиков, а стрелял один взрослый. Седой. Хотя лето только приближалось, этот взрослый был уже обожжен солнцем. Лоб, скулы, впалые щеки были покрыты грубым, замешенным на ветру загаром, делавшим его похожим на краснокожего индейца, а белые волосы еще больше оттеняли загар. Стрелял он здорово. Без промаха. Мальчишки следили с открытыми ртами и после каждого удачного выстрела приговаривали:

— Во дает! Во дает!

Седой стрелял в мельницу, и сразу начинали вращаться крылья, — значит, попал. Брал на мушку самолет — самолет, описав дугу, падал вниз. Закрывался шлагбаум. Гудел паровоз. Седой опустил ружье и стал высматривать, не осталось ли еще мишени. Ребята тоже искали мишень. И тут кто-то из мальчишек крикнул:

— Птица!

— Давай твою птицу, — сказал Седой и вскинул ружье.

Раздался выстрел — птица осталась сидеть на месте.

— Промазал! — радостно крикнули ребята.

— Мушку заваливаете, — с видом знатока сказал Марат.

— Мушку? — Седой оглянулся на Марата и протянул ему ружье. — Держи! Пробуй, не заваливая мушку.

Отступать было невозможно. Марат взял ружье, оперся локтями о прилавок и стал старательно целиться. Он чувствовал, что за ним наблюдают все посетители тира, и Седой, похожий на индейца, тоже не сводит с него глаз.

Хлопнул выстрел… Не улетела птица. Осталась сидеть на ветке. Марат молча опустил ружье.

— Мазила! — сказал кто-то.

Седой ничего не сказал. Он зарядил ружье и снова стал целиться — и промахнулся.

— Промазал! — радостно крикнули зрители.

— Что это еще за птица? — недоумевал Седой, разглядывая небольшую остроклювую птицу.

— Зимородок, — сказал Марат, и его насмешливые коричневые глаза заблестели.

— Есть такая птица — зимородок, — пояснил Василь.

— Есть такая, — согласился Седой, закуривая.

— Он долбит норку в крутом берегу. И бесстрашно ныряет за рыбой, — вмешалась в разговор Зоя Загородько. — Не верите?

— Верю, — ответил Седой.

И ребята заметили, что он задумался. Все рассматривал птичку и о чем-то думал. Бабка тоже обратила внимание на это и, не отрывая глаз от вязанья, пробасила:

— Птица не работает.

И застучала спицами.

— Зи-мо-ро-док, — растягивая слоги, тихо сказал Седой. Он не обратил внимания на слова старухи. — Я знал одного Зимородка. Котелок у него варил довольно странно.

— У какого зимородка варил странно? — спросила Зоя.

— У того, что нырял за рыбой, — ответил Седой и стал раскуривать погасшую папиросу. Потом он усмехнулся и сказал: — До сих пор не понимаю, как я согласился. По молодости лет. Будь я тогда седым стреляным воробьем, не стал бы связываться с этим Зимородком…