Жорж-Эммануэль Клансье - Детство и юность Катрин Шаррон

Когда-то давно, в начале века, на зеленеющей каштанами улочке в одном из провинциальных французских городов — Лиможе — стоял скромный домик. Жила в нем семья неких Клансье. В долгие зимние вечера бабушка, глава и владыка дома, сажала на колени маленького непоседливого внука Жоржа и принималась рассказывать ему… Сказки? Нет. Она рассказывала ему лиричные и очень грустные истории о своем необычном и трудном детстве, которое прошло в маленьком глухом городишке Сен-Ирьё, славящемся своим знаменитым фарфором.

Притихший Жорж слушал как зачарованный. Перед его глазами проходила целая вереница незнакомых и все же таких близких и понятных людей: отец бабушки — бывший крестьянин-арендатор; ее мать — изнуренная, рано состарившаяся женщина; братья бабушки — веселые, неунывающие фантазеры, рано познавшие цену человеческого труда; она сама, бабушка, — душа и опора семьи, смелая и добрая. Жорж узнавал и о другом — о тяжкой и безрадостной доле крестьян и рабочих, о коварных и мстительных хозяевах, о своеобразном единстве маленьких бедняков, о силе коллектива, о зарождающейся романтической любви…

Прошло много лет. Маленький Жорж стал Жоржем-Эммануэлем Клансье, известным поэтом, романистом и критиком. Добрые, благодатные семена, зароненные в его душу бабушкой, дали всходы. Во время фашистской оккупации Франции двадцатишестилетний Жорж-Эммануэль Клансье не может, да и не хочет, стоять в стороне от трагических событий, обрушившихся на его родину, и вносит свою посильную лепту в дело Сопротивления: работает Сотрудником патриотического журнала «Южные тетради» и выпускает свои первые сборники стихов «Время героев» (1943) и «Небесный крестьянин» (1944), поэзия которых вдохновлялась идеалами движения Сопротивления. Война кончена. Жорж-Эммануэль Клансье работает на радио и за серию своих репортажей получает в 1949 году «Большой приз радио». Однако все эти годы его неустанно гложет одна мысль: поведать миру о горестях и радостях тех людей, о судьбах которых он узнал из незабывшихся рассказов бабушки. Он убежден, что все эти старые, правдивые истории найдут горячий отклик в сердцах нынешних читателей, ибо зло, некогда терзавшее семью бабушки и ее близких, зло нищеты и бесправия все еще не искоренено. Он убежден еще и в том, что борьба с этим злом — пусть своеобразная, пусть даже несколько пассивная — всегда достойна примера и уважения. Да, будущие его читатели, думал он, поймут и оценят, почему и для чего он написал эту книгу.

И его действительно оценили, когда в 1956 и 1958 годах вышли в свет первые две части задуманной им большой романической эпопеи («Черный хлеб» и «Королевская фабрика»). Читатели и критики были восхищены. Его хвалили за историческую достоверность, за то, что в каждом повороте судьбы его маленькой героини и ее друзей отразились как в капле воды вся тогдашняя эпоха, весь комплекс общественных, политических и социальных явлений того времени. Его хвалили за то, что он сумел сохранить в своей эпопее лучшие традиции французского реалистического романа XIX–XX веков. И за то, что книги его — уж не говоря о подлинном мастерстве и таланте — написаны с неподдельной искренностью и задушевностью, с необыкновенно лирической интонацией и редкой откровенностью.

Зная намерения автора, вы, конечно, догадываетесь, о чем он хотел сказать в своей книге. Впрочем, предоставим лучше слово самому Жоржу-Эммануэлю Клансье: «В том раннем возрасте, когда дети с замиранием сердца впервые в жизни слушают историю „Золушки“ или „Ослиной шкуры“, я слушал другие истории — воспоминания моей бабушки о ее далеком, трудном и поэтическом детстве. Когда я вырос, воспоминания эти вновь вспыхнули передо мной с неодолимой силой. Я испытывал страстное желание передать словом то, что я знал; я хотел вдохнуть подлинную жизнь в эти рассказы, которыми я грезил в детстве… Когда я сел за стол и набросал первые фразы, наметил первые вехи будущей композиции, мне стало ясно, что нужно писать целый роман и рассказать в нем о судьбе Катрин, маленькой крестьянки, потом — служанки, потом работницы. Катрин, которая была всегда душой дома, душой города, душой народа…»

Теперь ясно: героиня романа — маленькая Катрин Шаррон. Эта целеустремленная, честная и действительно отважная девочка представляется нам, пожалуй, не столько героиней романа, сколько героиней жизни, воительницей и победительницей в суровой схватке с несправедливостью и нищетой. Она — как бы частица лучезарной энергии, способная преодолеть трагические события и противоречия, способная победить те страшные и, казалось бы, неумолимые силы, которые опутывают ее жизнь и жизнь ее близких.