Люси Монтгомери - Истории про девочку Эмили

— Ну, а теперь куда ты идешь? — спросила Илзи. — Тебе придется куда-то пойти… не можешь же ты оставаться под открытым небом. Гроза надвигается.

Действительно, надвигалась гроза. Эмили, никогда не любившая гроз, почувствовала угрызения совести.

— Ох, ты думаешь, Бог насылает грозу, чтобы наказать меня за то, что я убежала?

— Нет, — презрительно скривила губы Илзи. — Если бы и был какой-нибудь Бог, Он не стал бы поднимать столько шума по пустякам.

— Ох, Илзи, разве ты не веришь, что есть Бог?

— Не знаю. Отец говорит, что нет. Но, если это так, откуда же все взялось? Так что бывают дни, когда я верю, что Бог есть, а бывают и такие, когда не верю. Тебе лучше пойти со мной. В доме сегодня никого нет. Мне было чертовски одиноко, так что я ушла в рощу.

Илзи спрыгнула с забора и подала Эмили загорелую руку. Эмили с готовностью ухватилась за нее, и девочки побежали через пастбище Надменного Джона к старому дому Бернли, который издали напоминал громадного серого кота, греющегося в теплых лучах вечернего солнца: грозовые тучи еще не успели окончательно проглотить солнечный диск. Дом был обставлен мебелью, которая, должно быть, когда-то выглядела совершенно великолепно; но во всех комнатах царил страшный беспорядок, и все было покрыто толстым слоем пыли. Ни один предмет не лежал и не стоял на своем месте, а тетя Лора, несомненно, упала бы в обморок от ужаса, если бы увидела кухню Бернли. Но такой дом чудесно подходил для игр. Тут не требовалось соблюдать осторожность, чтобы не нарушить порядок. Илзи и Эмили отлично поиграли в прятки, бегая по всему дому, пока гром не стал таким сильным, а молнии такими яркими, что Эмили ощутила необходимость свернуться калачиком на диване и немного собраться с духом.

— Неужели ты не боишься грома? — спросила она у Илзи.

— Нет, я не боюсь ничего и никого, кроме дьявола, — сказала Илзи.

— А я думала, ты и в дьявола не веришь… Рода говорила, что ты не веришь.

— Дьявол точно есть; так отец говорит. Он не верит только в Бога. А если есть дьявол и нет Бога, который держал бы его в узде, разве можно удивляться, что я боюсь? Слушай, Эмили Берд Старр, ты мне нравишься… здорово нравишься. Всегда нравилась. Я знала, что тебе скоро до смерти надоест эта маленькая, малодушная, лживая проныра Рода Стюарт. Я никогда не лгу. Отец сказал мне однажды, что убьет меня, если только когда-нибудь поймает на вранье. Я хочу с тобой дружить. Я стала бы постоянно ходить в школу, если бы могла сидеть там рядом с тобой.

— Хорошо, — сказала Эмили без особых церемоний. Она больше не желала никаких сентиментальных клятв в вечной преданности в духе Роды. Тот этап ее жизни остался позади.

— И ты будешь рассказывать мне все-все… а то никто мне никогда ничего не рассказывает. И позволишь мне рассказывать обо всем тебе… а то мне совсем некому рассказывать, — продолжила Илзи. — Но ты вправду не будешь стыдиться меня оттого, что я всегда странно одета и не верю в Бога?

— Нет, не буду. Но если бы ты знала Бога моего папы, в Него ты поверила бы.

— Не поверила бы. Да и вообще я думаю, что должен быть только один Бог, если уж Он есть.

— Не знаю, — сказала Эмили в некотором замешательстве. — Не может быть, чтобы Он был только один. Бог Эллен Грин совсем не такой, как папин, и не такой, как Бог тети Элизабет. Не думаю, что мне понравился бы тетин, но Он по меньшей мере благородный, а Бог Эллен Грин — нет. И я уверена, что у тети Лоры еще один, свой Бог… добрый и славный, но не такой чудесный, как папин.

— Ну, неважно… не люблю я говорить о Боге, — сказала Илзи смущенно.

— А я люблю, — заявила Эмили. — Я думаю, Бог — это очень интересно, и собираюсь молиться за тебя, Илзи, чтобы ты смогла поверить в папиного Бога.

— Не смей! — выкрикнула Илзи, которой по какой-то таинственной причине не понравилась эта мысль. — Не желаю, чтобы за меня молились!

— А сама ты, Илзи, разве никогда не молишься?

— Ну… иногда… когда мне одиноко ночью… или когда попаду в беду. Но я не хочу, чтобы кто-то еще молился за меня. Если я поймаю тебя на этом, Эмили Старр, я тебе глаза выцарапаю. И молиться за меня украдкой, за моей спиной, тоже не смей.

— Хорошо, не буду, — сказала Эмили резко, обиженная тем, что от ее доброжелательного предложения так грубо отказались. — Я буду молиться за всех до единого, кого только знаю, но тебя из этого списка исключу.

На миг вид у Илзи сделался такой, словно это ей тоже не по душе, но она тут же рассмеялась и горячо обняла Эмили.