Николай Носов - Витя Малеев в школе и дома

– Смотри, Лобзик, сейчас здесь только два куска – один, два, вот видишь? Если я заберу один, то останется один. Если положу обратно, то опять будет два. Ну, отвечай, сколько здесь сахару?

Лобзик привстал, помахал хвостом, потом сел на задние лапы и облизнулся.

– Как же ты хочешь, чтоб он ответил? – сказал я. – Кажется, он у нас еще не выучился говорить по-человечески.

– Зачем по-человечески? Пусть говорит по-собачьи, как та собака в цирке. Гау! Гау! Понимаешь, Лобзик, «гау-гау» – значит «два». Ну, говори «гау-гау»!

Лобзик молча поглядывал то на меня, то на Шишкина.

– Ну, чего же ты молчишь? – сказал Шишкин. – Может быть, не хочешь сахару?

Вместо ответа Лобзик снова потянулся к сахару.

– Нельзя! – закричал Шишкин строго. Лобзик в испуге попятился и принялся молча облизываться.

– Ну, говори «гау-гау»! Говори «гау-гау»! – приставали мы к нему оба.

– Не понимает! – воскликнул с досадой Шишкин. – Надо его как-нибудь раззадорить. Слушай, сейчас я буду дрессировать тебя, а он пусть смотрит и учится.

– Как это ты будешь дрессировать меня? – удивился я.

– Очень просто. Ты становись на четвереньки и лай по-собачьи. Он посмотрит на тебя и выучится.

Я опустился рядом с Лобзиком на четвереньки.

– Ну-ка, отвечай: сколько здесь сахару? – спросил меня Шишкин.

– Гау! Гау! – ответил я громко.

– Молодец! – похвалил меня Шишкин и сунул мне в рот кусок сахару.

Я принялся грызть сахар и нарочно громко хрустел, чтоб Лобзику стало завидно. А Лобзик с завистью смотрел на меня, и у него даже потекли слюнки.

– Ну, смотри, Лобзик, теперь здесь остался один кусок сахару. Гау – один. Понимаешь? Ну, отвечай: сколько здесь сахару?

Лобзик нетерпеливо фыркнул, зажмурился и стал стучать по полу хвостом.

– Ну отвечай, отвечай! – твердил Шишкин.

Но Лобзик никак не мог догадаться, что ему нужно лаять.

– Эх ты, бестолковый! – сказал ему Шишкин и снова обратился ко мне: – Ну, отвечай ты!

– Гау! – закричал я, и опять кусок сахару очутился у меня во рту.

Лобзик только облизнулся и фыркнул.

– Сейчас мы его раззадорим, – сказал Шишкин. Он снова положил на табурет кусок сахару и сказал:

– Вот, кто первый ответит, тот и получит сахар. Ну, считайте.

– Гау! – закричал я.

– Вот молодец! – похвалил Шишкин. – А ты остолоп! Он взял кусок сахару, медленно поднес к носу Лобзика, пронес мимо и сунул мне в рот. Я опять громко зачавкал и захрустел сахаром. Лобзик облизнулся, чихнул и смущенно затряс головой.

– Ага, завидно стало! – обрадовался Шишкин. – Кто лает, тот и сахар получает, а кто не лает, тот сидит без сахару. Он снова положил перед Лобзиком кусок сахару и сказал:

– Считай теперь ты.

Лобзик облизнулся, затряс головой, встал, потом сел, фыркнул.

– Ну, считай, считай, иначе не получишь сахару! Лобзик как-то напрягся, подался назад и вдруг как залает.

– Понял! – закричал Шишкин и бросил ему кусок сахару.

Лобзик на лету подхватил сахар и проглотил в два счета.

– Ну-ка, считай еще раз! – закричал Шишкин.

– Гаф! – ответил Лобзик.

И снова кусок сахару полетел ему в рот.

– Ну-ка, еще разочек!

– Гаф!

– Понял! – обрадовался Шишкин. – Теперь у нас пойдет паука.

В это время вернулась мать Шишкина.

– Почему сахарница на столе? – спросила она.

– Это я взял немного сахару, чтоб выучить считать Лобзика.

– Еще что выдумал!

– Да ты только послушай, как он считает.

Шишкин положил перед Лобзиком кусок сахару и сказал:

– Ну-ка, скажи, Лобзик, маме, сколько здесь кусков сахару?

– Гаф! – ответил Лобзик.

– И это все? – спросила мама.

– Все, – сказал Шишкин.

– Не многому же он у вас научился!

– А что ты хочешь? Ведь Лобзик – не человек Сейчас он научился до одного считать, потом мы научим его до двух, потом – до трех, а там, глядишь, он и все цифры, выучит.

– Глядишь, придется мне от тебя сахарницу прятать, – сказала мама.

– Я ведь не для себя беру, – обиделся Шишкин. – Я для науки.

– «Для науки»! – усмехнулась мама. – А свои уроки ты сделал?

– Нет еще, сейчас буду делать.

– Ты ведь обещал, что к моему приходу у тебя всегда будут уроки сделаны.

– Будут, будут! Это я только сегодня забыл из-за Лобзика.

– Ну, смотри же! Если не будешь уроки делать вовремя, то не разрешу тебе брать сахар и сахарницу спрячу.

Мы с Костей засели делать уроки вместе, потому что он ведь даже не знал, что задано, а на другой день принялись продолжать обучение Лобзика.

– Надо учить его не только сахар считать, а чтоб он понимал цифры, – сказал Костя.