Джинн Бёрдселл - Пендервики на улице Гардем

И Бетти, нос которой был тут же, совсем рядом, он тоже не смутил.

— Розалинда, — сказала Бетти, — все ещё спят. А нам с Пёсиком надо с кем-нибудь поговорить. Можно мы пойдём в гости к Бену с Иантой?

Отпихнув Пса, Розалинда сонно взглянула на часы. Ну и ну, ещё даже нет семи.

— Рано ещё, малыш. Надо немного подождать.

— Но я уже заглядывала к ним в окно, и они уже были на кухне. Ианта меня пригласила, а я сказала, что сначала спрошу разрешения. Всё, теперь я его спросила. Я пошла, пока.

Розалинде показалось, что с логикой тут что-то не так, но думать у неё совсем не получалось, и к тому времени, когда Бетти и Пёс вышли из комнаты, она уже опять провалилась в сон.

Когда Розалинда проснулась в следующий раз, на её кровати сидела Джейн.

— Уф-ф, наконец-то, — сказала она. — Я пыталась силой своего взгляда выманить тебя из объятий Морфея.

— Зачем? — Розалинда зевнула.

— Скай совсем не хочет меня слушать, а мне обязательно надо кому-нибудь рассказать. Значит, так: археолог попал в беду. Точнее, он попал в ловушку. Один среди руин древнего ацтекского храма, без пищи и воды, он уже потерял надежду вернуться домой и встретиться со своими родными и близкими. Но он даже не догадывается… Подожди минутку… — И Джейн застрочила что-то в своей голубой тетрадке.

— Пишешь новую книжку про Сабрину Старр? — вяло спросила Розалинда.

Откуда у её сестёр столько сил с утра пораньше? У неё вот их нет вообще, ни капельки. Вчера вечером ей пришлось ещё столько всего обдумать и о стольком пожалеть, что она потом полночи не могла уснуть.

— Ага, «Сабрина Старр спасает археолога». И мне как раз пригодится всё, что я успела узнать про ацтеков, пока писала пьесу. Археолог же застрял в том самом храме, где Радугу чуть не принесли в жертву. И знаешь, кто поможет Сабрине Старр его спасти? Призрак Радуги! Ну, как тебе?

— Увлекательно. Только давай позже, ладно?

— Хорошо. — Джейн встала и пошла к двери, но потом опять вернулась. — Как думаешь, пригласить Ианту с Беном на футбол? У нас сегодня игра…

Но Розалинда уже спала. А в следующий раз она проснулась от грохота: в комнату ворвалась Скай, дверь с размаху грохнулась о стенку.

— Ты слышала телефон? — Скай просто кипела.

— Я сплю, — жалобно простонала Розалинда. — Мне кто-то звонил?

— Да нет, это мне звонил Пирсон! — Скай кинула свирепый взгляд на Розалиндин комод, хотя было ясно, что комод ни в чём не виноват. — Звал меня сходить с ним сегодня в кино! А я ему сказала, чтобы он пошёл подлечился.

— Ну? — спросила Розалинда, так и не дождавшись продолжения.

— Что — ну?

— И ты хочешь об этом поговорить?

— Нет, конечно. — Скай так вытаращила глаза, будто у Розалинды по бокам вдруг выросло ещё две головы — кроме той, что на подушке.

— Тогда дай поспать.

— Спи. Всё равно мне уже пора готовиться к игре. Ах да!..

Розалинда еле удержалась, чтобы не запустить в сестру настольной лампой.

— Что?

— Ианта спрашивает, не присмотрим ли мы за Беном завтра вечером. У них там завтра торжественное открытие нового научного корпуса, а её бебиситтер прийти не может.

— Скажи, что присмотрим. Иди.

— Правильно, я ей так и сказала. Потому что папа же не приглашает к нам на вечер бебиситтера, он говорит, что мы уже большие, тем более что нам ещё надо отслужить целый список… Ай-ай!

Розалинда всё-таки не стала швыряться лампами, зато она вскочила с кровати и вытолкала Скай за дверь. Всё, сёстры кончились, теперь можно наконец спокойно поспать. Она снова заползла под одеяло и спала и спала, пока её не разбудил — в последний раз этим утром — деликатный стук в дверь.

— Рози! Это я — тётя Клер. Пора собираться на футбол.

Тётя Клер! Вот уж ради кого совершенно не жалко встать. Выпрыгнув из-под одеяла, Розалинда распахнула дверь и бросилась к тётечке Клер на шею.

Тётя Клер чуть не задохнулась.

— Вот это моя Рози! Вот это моя девочка!

И Розалинда прекрасно поняла, почему она так сказала.

— Прости меня, тётя Клер. В последнее время я была такая несносная.

— Ну почему несносная. — Тётя Клер откинула со лба племянницы спутанную прядку. — Ничего подобного. Просто какое-то время ты вела себя сдержаннее, чем обычно.

— Папа всё тебе рассказал? Ты на нас сердишься?

— Да, всё, нет, не сержусь. А что, разве у меня сердитый вид?

Конечно же нет. Вид у тёти Клер был совершенно не сердитый, а ровно такой, как надо — и такой, каким он был всегда, всю Розалиндину жизнь. И как же всё-таки хорошо, что с враньём и недомолвками покончено. Розалинда снова обняла свою дорогую милую любимую тётечку — сильно-сильно. Но один незаданный вопрос у неё всё же оставался — тот самый, из-за которого она столько часов ворочалась в постели без сна.