Сильвия Труу - Месяц как взрослая

Убедив себя такими серьезными доводами, Силле принялась перетаскивать мамин туалетный столик в свою комнату. Силле потянула столик к двери. На водянисто-сером полу прочертились белые полосы.

Она побежала в переднюю за половиком, чтобы на нем перетащить туалетный столик. В этот момент на лестничной клетке раздался голос Индрека:

— Они же сегодня утром все улетели.

Тетушка Метс подтвердила:

— Да, они встретились мне. Поехали на аэродром.

— А в квартире кто-то ходит, там что-то передвигают, — чуть тише сказал Индрек.

В дверь забарабанили.

Силле застыла в передней с половиком в руке. Даже дыхание затаила. Про Индрека она совсем забыла. Как объяснить ему, почему она не поехала в Крым, а пошла работать? Индрек, конечно, подумает, что все это из-за тех слов, которые он сказал ей в ночь под иванов день. Только этого еще не хватало! Если сослаться на то, что ведь все девочки пошли работать, то он, конечно, усмехнется: мол, извини-подвинься, а где же все эти девочки были до иванова дня? А если и не усмехнется, то обязательно подумает. Такие уж они, мальчишки!

Снова застучали в дверь и зазвонили.

Что бы такое придумать? Ужас, до чего у человека может вдруг опустеть голова.

— Не иначе как ослышался, — решила тетушка Метс.

Она была целый день дома, всего на минутку отлучалась в магазин и знает очень хорошо, что в квартиру напротив никто не входил.

Индрек что-то пробормотал в ответ, еще раз коротко позвонил и стал спускаться по лестнице.

И только после этого Силле догадалась сменить туфли на тапочки. Осторожно ступая лишь по дорожкам, она продолжала начатую работу, перенесла тяжелый радиоприемник в свою комнату. Установила его в изголовье кушетки на тумбе для постельного белья и снова прислушалась.

Снизу, из кухни Индрека, послышались приглушенные звуки, будто кто насвистывал там, затем донесся мотив «енки».

Так. Молодой человек готовит себе обед. Пока он в кухне, ему не слышно, что делается в комнате этажом выше, надо поторопиться.

Силле подложила половик под зеркальный столик, и вот уже он доехал до передней, потом перевалил через порог… Ого! Идет как по маслу…

Вдруг за спиной что-то с грохотом упало. Это Силле опрокинула трехногую табуретку.

Насвистывание внизу оборвалось.

Силле бросило в дрожь.

Уже хлопнула внизу дверь, уже затопали по лестнице вверх шаги, уже Индрек звонил и кричал:

— Кто там? Откройте! Я все слышал!

Звонок звенел не переставая. Силле стало страшно. Она зажала уши руками, на цыпочках прокралась в прихожую и вывернула предохранительную пробку.

Звон оборвался.

— Ну вот, испортил чужой звонок, — упрекнула тетушка Метс.

— В квартире кто-то есть, я вам говорю! — доказывал Индрек.

«Глупым этого Индрека не назовешь», — подумала Силле.

А тетушка Метс посетовала за дверью:

— Бедный парень! Болезнь матери вконец расшатала твои нервы. Бог знает что тебе слышится.

Индрек пытался возразить, но тетушка Метс, повысив голос, стала говорить о галлюцинациях. Таким образом она вначале вынудила его замолчать, а потом и отступить — внизу грохнула дверь.

Силле ввернула пробку и задернула в кухне занавески. Надо же человеку что-нибудь поесть. И почитать газетку не грех. Пусть Индрек успокоится и перестанет прислушиваться.

Не успела Силле приступить к еде, как услышала стук входной двери в подъезде.

В щелочку между занавесками было видно, как Индрек направился к калитке. Но на полдороге с ним случилось что-то странное. Он резким прыжком обернулся, будто собирался кого-то поймать, и, уткнув руки в боки и расставив ноги, не отрывал глаз от окон квартиры Силле. Особенно его интересовало кухонное окно.

«Смотри, смотри! Подольше смотри. А я пока перетащу зеркало», — решила Силле и заторопилась, чтобы кончить оставленную наполовину работу.

Через некоторое время, когда Силле, раскачиваясь в кресле-качалке, оценивала новый вид своей комнаты, зазвонил телефон.

Силле вскочила. Нийда! Перегладила белье, и теперь можно будет вместе с ней чем-нибудь заняться.

Но тут же в голову ударила другая мысль. А вдруг звонит Индрек? Проверяет. От него можно всего ожидать.

И по лицу девочки пробежала озорная улыбка. А что, если поднять трубку и пропищать:

«Дома никого нет».

Какое будет у него тогда лицо? Или если гаркнуть грубым голосом:

«Хозяев дома нет. Не мешайте, мне нужно собрать еще золотые вещи».

Во, это было бы уже лучше. Или…

Телефон замолчал.