Эдуард Веркин - Герда

– А Юля?

– Юлька? Она всегда со мной, с третьего класса. Так вот. Но она сейчас не может, улитками, дура, обожралась.

– Улитками?

– Ну да, виноградными. Нашла рядом с дачей полянку, где эти улитки живут, набрала полведра почти и потушила с сельдереем. Эскарго называется. Юлька все полведра и умяла. Получила белковое отравление, сейчас страдает.

– Ясно. Как Крылов.

– Что?

– Как Крылов, басни который писал. Он, правда, устрицами объелся.

– Юлька не баснописец.

Встали в пробку.

Жарко сделалось, кондиционера в «Газели» не полагалось, пришлось дышать окружающей средой.

– Что везете-то? – спросил я. – То есть что везем?

Я указал на коробки.

– Носки, – ответила Саша.

– Что? – Мне показалось, что не расслышал.

– Носки. Трусы. Прокладки.

– Прокладки?

– Ага, – кивнула Саша. – Что такое прокладки, надеюсь, объяснять не надо?

Водитель поглядел на меня как на глубокого дебила.

– Да не, знаю, – ответил я. – Просто… Обычно другие подарки возят…

– Какие?

– Ну, у меня просто мать в «Материнском Рубеже», может, слышала?

Саша кивнула.

– Они просто перед праздниками собирают от детей желания, а потом эти желания по фирмам разным распространяют…

– А потом с колонной байкеров едут вручать, – закончила Саша.

Пробка кончилась, и водитель втопил на полную, и пришлось держаться, но все равно кидало по сторонам и вверх, Сашу такая скорость устраивала, а мне просить замедлиться было стыдно, немного стукался.

– Ну да, едут с байкерами. На День защиты детей ездили, кстати, подарки дарили. А что? Нормальные подарки, между прочим…

– Ничего, – перебила Саша. – Нормальные так нормальные. Нам направо! Вон, под знак.

Водитель произнес что-то по-водительски и повернул, я навалился на Сашу, она ойкнула и оттолкнула меня к дверце.

– Люблю байкеров, – сказала Саша. – Дети свободы, герои асфальта, у меня брат троюродный – байкер, человек-тосол, как же, как же.

– Байкеры разные, – сказал я. – Всякие…

– Нам на Отдельную! – показала Саша. – Туда, за гаражи.

Улица Отдельная оправдывала название. Асфальт тут не лежал уже давно, вокруг ржавели гаражи и сверкали диодами вывески шиномонтажей, канавы по сторонам дороги были заполнены мусором, одним словом, хотелось, чтобы эта улица существовала отдельно от тебя. Даже отдельно от твоего зрения.

– Байкеры разные, – повторил я. – Однажды они нас очень выручили…

– Ладно, – отмахнулась Саша. – Ладно, с ними, с байкерами, приехали почти, все понятно. Вон уже.

Интернат оказался четырехэтажным домом, обнесенным старым, вросшим в землю кирпичным забором. Здание было совсем невеселым, выкрашенным в коричневый цвет, с коленчатыми водостоками и жестяной крышей, с монументальным крыльцом под монументальной крышей.

Водила подрулил к этому выдающемуся крыльцу, мы с Сашей вышли.

На крыльце стояли интернатники, человек десять, пацаны лет по пятнадцати, ровесники, ну, и парочка мелких совсем. Все курили. Я открыл дверцы фургона и стал выгружать коробки на асфальт. Они оказались вполне себе легкие, Саша, наверное, и сама могла бы с ними справиться. Интернатники на меня никакого внимания не обратили, на коробки тоже. Зато Сашку вниманием встретили, заухмылялись, оскалили зубы, стали переглядываться и плевать на ступени.

Мне все это сразу не понравилось.

Во-первых, то, что они курили. Я вообще первый раз видел, чтобы всякое школоло вот так нагло курило возле своей школы. С курением у нас повсеместно боролись и уже совсем его почти побороли, в городе нигде не курят. А тут нате, такой очаг порока, да еще в образовательном учреждении.

Во-вторых, так нагло околачиваться на пришкольных территориях тоже строжайше запрещалось. А эти околачивались.

В-третьих, их никто не разгонял. Это был самый скверный признак. Это означало, что педагогический состав или не может, или не хочет справиться с ситуацией.

– У нас сорок коробок, – сказала Саша. – Вообще-то, нас должны встречать…

Она кивнула на крыльцо.

– Не эти, конечно, другие. Сейчас позвоню…

Саша принялась звонить и молчать в трубку, видимо, никто не отвечал. А я изучал крыльцо.

Эти стали ржать громче и указывать в нашу сторону сигаретами. Некоторые даже свистнули.

– Не отвечают, – задумчиво сказала Саша. – Ладно, обойдемся. Сами перетаскаем.

– Конечно.

Я представил, как мы будем таскать эти коробки сквозь строй этих курильщиков… Оглянулся на водителя. Он закрылся в кабине и тоже вовсю курил, стараясь не смотреть. Ну, понятно. Ладно, потерпим.