Астрид Линдгрен: Мы все из Бюллербю (сборник)

— Вот увидите, это лабиринт, из которого нет выхода, — сказала Бритта.

Но тут я заметила впереди что-то светлое. Это была пещера. А в ней сидели Лассе, Боссе и Улле! Они ужасно удивились, когда увидели нас.

— Как вы сюда попали? — спросил Лассе.

— Очень просто, по карте! — ответила я. — Найти её не составило труда!

И нам было приятно, что хоть на этот раз Лассе немного смутился. Подумав, он сказал:

— Ладно! Пусть девчонки играют с нами!

И весь день, пока шёл дождь, мы играли в пещерах, и нам было очень весело. А назавтра Лассе сказал:

— Ну раз вы узнали нашу тайну, вы обязаны показать нам свои земляничные полянки.

— Вот ещё! — сказали мы. — Найдите их сами, так же как мы нашли ваши пещеры!

Но чтобы им было легче искать, мы положили на дороге деревянные стрелки. Расстояние между стрелками было большое, и мальчишки не сразу нашли наши полянки. Но самую лучшую полянку мы им так и не показали. Это наша тайна, и мы никогда-никогда её не откроем.

Как-то раз Боссе похвастался:

— А мы с Лассе будем сегодня ночевать на сеновале! И Улле тоже, если ему разрешит мама.

— На сеновалах ночуют только бродяги, — сказала я.

— Ничего подобного! Нам мама разрешила, — сказал Боссе.

Я побежала к Бритте и Анне и сообщила им эту новость.

— Тогда и мы будем ночевать на сеновале, — сказали они. — На нашем. Хочешь с нами?

Конечно, я согласилась, ведь ночевать на сеновале очень интересно! Жаль только, что придумали это мальчишки, а не мы. Я побежала к маме и спросила у неё разрешения. Она сказала, что маленьким девочкам не следует ночевать на сеновале, но я возразила, что и девочкам тоже хочется иногда повеселиться, точно так же, как мальчикам. И тогда мама разрешила.

Мы никак не могли дождаться вечера. Лассе сказал:

— И вы тоже собираетесь ночевать на сеновале? А не струхнёте? Вдруг туда явится привидение?

— Сами вы струхнёте! — ответили мы и стали готовить себе на ночь бутерброды.

Мальчишки, конечно, собезьянничали и тоже сделали себе бутерброды.

В восемь часов мы отправились на сеновал. Мальчишки ночевали на нашем сеновале, а мы — у Бритты и Анны. Нам дали попоны, чтобы завернуться в них. А Улле Колифинк взял с собой своего Быстрого. Всё-таки хорошо тому, у кого есть собака!

— Спокойной ночи, бродяжки! — сказал папа.

А мама прибавила:

— Не забудьте утром прийти ко мне за молоком. Настоящие бродяги всегда так делают.

Когда мы прощались с мальчиками, Лассе сказал:

— Спите спокойно… если сможете. В прошлом году на том сеновале видели гадюку. Теперь мы узнаем, по-прежнему ли она там живёт.

А Боссе сказал:

— Может, живёт, а может, и нет. Но уж полевых мышей там видимо-невидимо, это точно. Бр-р, они такие противные!

— Бедные детки, — сказали мы мальчишкам. — Если вы так боитесь маленьких полевых мышек, лучше вам вернуться домой и лечь в свои постельки!

И мы ушли, взяв попоны и бутерброды. На дворе было ещё светло, но на сеновале уже почти ничего не было видно.

— Чур, я посерёдке! — крикнула я.

И мы улеглись на сено. Пахло оно изумительно, вот только очень сильно кололось. Правда, когда мы завернулись в попоны, оно перестало колоться.

Мы лежали и разговаривали про настоящих бродяг, которые всю жизнь ночуют на сеновалах. Анна не сомневалась, что это должно быть приятно. Спать нам нисколько не хотелось, и мы решили поесть. Надо было съесть бутерброды, пока на сеновале не стало совсем темно. А темнело быстро. Вскоре мы уже не могли разглядеть даже собственные руки, хотя держали их прямо перед глазами. Я радовалась, что лежу в серединке, потому что на сеновале вдруг что-то подозрительно зашуршало. Анна и Бритта придвинулись ко мне поближе.

— А что, если сюда придёт настоящий бродяга? Возьмёт и не станет ни у кого спрашивать разрешения, — прошептала Бритта.

Мы притихли. И тут раздался вой. Жуткий вой! Как будто завыли тысяча привидений. Просто не понимаю, как мы не умерли от страха. Но мы не умерли. Зато мы заорали. Если бы вы только слышали, как захохотали Лассе, Боссе и Улле! Конечно, это выли они. И шуршали сеном тоже они, когда подбирались к нам поближе. Бритта сказала, что пугать людей опасно, потому что, когда человек пугается, у него в жилах может застыть кровь, и она обещала пожаловаться на них маме.

Но Лассе усмехнулся:

— Подумаешь, мы же пошутили!