Радий Погодин - КИРПИЧНЫЕ ОСТРОВА

– Мама, смотри, какого бомбардировщика мы изобрели! – бросился к ней Кешка.

Мама стояла, теребила косынку и удивленно смотрела на гостя. Сердце у Кешки сжалось. Он осторожно положил свой альбом на оттоманку, сунул три пальца в рот, прикусил их и так стоял.

– Здравствуйте, – глухо сказал полковник. – Извините, что я так, без разрешения…

– Здравствуйте, – ответила мама. – Но как вы нашли?..

– В Ленинграде это не трудно. – Полковник наклонил голову и теперь смотрел на маму чуточку исподлобья. В глазах его и вокруг глаз, в тонких белых морщинках, притаились тревога и ожидание.

– Кешка, ты уже познакомился? – с непривычной поспешностью справилась мама. – Это Иван Николаевич, мой старинный приятель. Еще когда тебя не было… – Мама запнулась, махнула рукой, сказала: «Впрочем, неважно», – принялась расспрашивать гостя. С обеих сторон так и сыпалось: «Что? Как? Где? Когда?..»

А Кешка стоял у оттоманки, глядел на бомбардировщик новейшей конструкции, и на бумагу, в то место, куда предполагалось накидать бомб, падали частые соленые капли.

Через час гость стал прощаться. Он попросил разрешения прийти еще раз. Кешка с волнением ожидал, что ответит мама. Она сказала:

– Конечно, приходите. Я очень рада, что вы не забыли меня.

– Приходите, – напомнил в дверях Кешка. – Обязательно приходите.

Так появился в Кешкиной жизни Иван Николаевич, человек, которому Кешка отвел особое место в числе маминых знакомых. Иван Николаевич пришел и на следующий день. Он принес билеты в театр.

– Вот, Елизавета Петровна, у меня тут два билета, если хотите, возьмите их… Сходите в театр с подругой.

– А вы разве не можете? – спросила мама. В ее глазах Кешка заметил лукавые смешинки.

Иван Николаевич засмеялся:

– Могу, Елизавета Петровна.

Полковник стал приходить к ним часто. Кешка очень радовался его приходу, встречал его шумно, изо всей силы жал большую, с узловатыми венами, руку. Он ждал этого человека. Кешке было приятно выйти на кухню и, свысока поглядывая на девчонку Анечку, рассказать, какой Иван Николаевич храбрый летчик, что он летает на реактивном бомбардировщике со скоростью звука и даже больше, что он командует целым авиационным полком. Рассказывал Кешка и старушке, Анечкиной бабушке. Та делала удивленные глаза, восклицала: «Да что ты говоришь?!» – притягивала Кешку к себе, трепала ему вихры, и Кешка не сопротивлялся.

Однажды Кешка пришел с улицы и застал дома такую картину: мама стояла у окна, а Иван Николаевич, нахмурив лоб, ходил по комнате и курил, часто затягиваясь.

Кешка обомлел: «Поругались, наверно». Он тихонько разделся и молча забился в угол между печкой и оттоманкой.

Иван Николаевич, словно вспомнив что-то, засобирался.

– До свидания, Кешка. До свидания, Елизавета Петровна. Я вас не тороплю, подумайте. Эх, да что там!.. – Махнув рукой, он вышел порывисто, но дверью не хлопнул, аккуратно прикрыл ее, словно боялся, что оторвет маму от каких-то раздумий.

– Поругались? – тихо спросил Кешка. И, заранее боясь, что мама ответит положительно, переспросил: – Не поругались, нет?

– Нет, – задумчиво проговорила мама. – Иван Николаевич предложил мне выйти за него замуж. Он скоро уезжает. На днях уезжает в Германию… в свою часть.

– И ты не согласилась? – Кешка соскочил с оттоманки, бросился к матери. – Неужели не согласилась?..

Мать удивленно посмотрела на него.

– Тебе он нравится?

Кешка кивнул. А ночью он вздыхал, ворочался. Он видел, как идет по улице за руку с Иваном Николаевичем. Все прохожие с уважением поглядывают на них. Гордость волной заливала Кешкино сердце, и он улыбался. Потом тревога стискивала Кешкину грудь. Он поджимал колени к подбородку. Замирал. Слушал… В комнате тихо. Но он знал – мать не спит. Мать тоже думает. И Кешка старался угадать таинственные и непонятные пути, по которым текут мысли взрослых.

Следующий день был переполнен мучениями. Мама ушла чуть свет, так и не сказав Кешке, что она думает. Девчонка Анечка умненько посматривала на Кешку из-под своих длинных ресниц.

Мишка и Сима во дворе отозвали Кешку в сторонку.

– Ты чего такой?

От них Кешка, конечно, ничего не скрыл. Все рассказал и даже поделился своими опасениями.

Сима все на свете видел в хороших тонах. Он сразу же уверил Кешку, что будет полный порядок.

– Кешка, может, он и нас на самолете прокатит, ты поговори.

Мишке тоже казалось, что все кончится хорошо.

– Что ты!.. Такой человек… Полковник!.. Непременно согласится!..