Радий Погодин - Шаг с крыши

– Я, мадам, как себе на жизнь зарабатываю. Ихние благородия после расстрелов душевные песни любят слушать. – Девчонка подошла к роялю, поколотила немного по клавишам и запела: – «Снился мне сад в подвенечном уборе. В этом саду мы сидели вдвоем…» Плачут ихние благородия под эту песню – рубашки на себе рвут. Бандитам или анархистам «Цыпленка» пою. «Цыпленок жареный, цыпленок пареный…» – Девчонка выщелкивала чечетку с оттяжкой, юбкой трясла, лягала ногами чуть ли не выше своей головы. – А вот у солдат на песнях не заработаешь. Солдаты сами петь горазды. Солдаты гадание любят, про будущую свою судьбу. – Девчонка достала затрепанную колоду карт из-под кофты, ловко стасовала их и подсела к светлоголовому парню.

– Слушай, сокол. Глаза твои прямо глядят, сердце твое горячо бьется. Рисковый ты человек, натура твоя гордая. Но бойся ночи темной, ручья проточного… А впереди тебя ждет счастье большое. Не веришь? Карты не врут, не обманывают – одну правду говорят. Большим начальником будешь. Будет у тебя дом новый, хлеб бесплатный, динама медная и сапоги со скрипом…

Парень засмеялся:

– А кто же заместо меня землю пахать станет?

– Как кто – динама. Динама и землю вспашет, и дров наколет, и воды начерпает. – Девчонка переметнула колоду, присела рядом с женщиной. Раскинула карты прямо у нее на коленях, да еще носом потянула и сладко зажмурилась, уловив аромат духов.

– Женщинам гадать тоже легко. Только вы не обижайтесь, в гадании на «ты» говорят, такой цыганский закон. Мне цыганка настоящая объясняла. Если на «вы», тогда веры не получится… Ой, горемычная, золотая, – запела она сладким голосом. – И будет тебе в скором времени письмо с черной каемочкой…

– Нет, нет, – отпрянула женщина. – Я не верю.

– Не верь, бриллиантовая, не верь. А бумага будет ошибочная. А сударь твой в казенном доме.

– Неправда, – сказала женщина. – Он в плену.

– Карты не врут – одну правду говорят. На картах плен тоже казенным домом обозначается. Позолоти ручку… А впереди у тебя небо голубое – ни одного облачка. Душа у тебя ясная, и счастье у тебя, красавица, будет со всех сторон. А эта карта указательная…

– Что это значит? – с интересом спросила женщина.

Девчонка метнула взгляд на светлоголового парня.

– Поглядывает на тебя, золотая, один сероглазый. Хороший человек, не ветреный…

– И не стыдно тебе? – засмеялась женщина.

– Так гадание же. Не соврешь – не прокормишься. – Девчонка встала, подошла к раненому красногвардейцу.

– Труднее всего комиссарам гадать.

– И комиссары слушают?

– А как же, – девчонка вздохнула. – Они-то, конечно, не для веры слушают, так, больше для интереса. Я слов ученых не знаю, а то бы и они поверили… Ой, большой ты человек, выдающийся Наполеон. Твоя голова, будто колокол, гудит, как народу хорошую жизнь наладить. Глаза твои вперед глядят на тысячу верст, вглубь просматривают на сто верст. Но нет у тебя личного социального счастья. А потом будет. Большим делом будешь заведовать. Для народа стараться будешь, чтобы каждому по динаме…

– Что ты все о динамах каких-то? – спросил парень.

Девчонка вскинула на него глаза.

– А как же? Я в Саратове видела в казарме. Солдаты такую динаму крутили, по очереди. И свет от нее горел и картина шла. Динама что хочешь может, она как бы заместо коня. Только ее кормить не надо и пасти. Я думаю, лет через пятьдесят у каждого жителя будет такая динама.

– Зачем же всем по динаме? Можно и одну на всех – большую, – сказал раненый красногвардеец.

– Э, не скажи. К одной-то динаме небось не все протолкнуться смогут. Народу-то в России тьма. Ближние поналипнут, а те, что подальше, тоже попрут. Подавят друг друга. Каждому по динаме безопаснее, да и вернее, я думаю.

Наверху заскрипела дверь. По лестнице спустился Витька. Не избитый, не помятый, гордый.

Девчонка медленно поднялась с колен.

– А-а… – пропела она очень ласковым голосом. – Господин гимназистик пожаловали.

– Не зови меня гимназистом. Я свой. – Витька похлопал девчонку по плечу. – Сейчас меня допрашивали. Я им все высказал. Всю правду им в глаза резал. Тебя как зовут?

– Нюшка.

– Не нужно, товарищ Нюшка, вешать нос. Мы, товарищи, на правильном пути. – Витька сделал еще один озабоченный виток по подвалу. – Сейчас для нас, товарищи, главная задача – пробиться к своим. Какие на этот счет имеются соображения? Высказывайтесь. – Витька уставился на светлоголового.

Тот руками развел.

– Никаких. Я, господин гимназист, здесь ни за что.