Ника Муратова - Гавань разбитых ракушек

— Почему ты считаешь, что это все обо мне?

— А ты так не считаешь? Значит, я просто описала случай из жизни.

Интересно, почему доктор Виера не боится, что Ольга возьмет и просто уволит ее? Она вообще ничего не боится. Неужели настолько уверена, что Нестор ее поддержит, если что? Хотя, скорее всего, поддержит. Возможно, у них даже идет своя, неведомая Ольге, переписка. Да и хорошего, квалифицированного врача, знающего местные языки, просто так не найдешь. Поэтому и не боится. Ольга ей вроде бы шеф, а де-факто — вовсе не шеф никакой. Еще неизвестно, что там у Родионова с ней. Тоже могут поддержать. Одна Ольга, как белая ворона, бедная родственница, никому не нужна, присланная непонятно зачем и непонятно почему. Но ведь работает, свои обязанности выполняет. Если бы еще не приходилось выслушивать нравоучения Лары, было бы вообще хорошо. Но здесь никуда не сбежишь. И отношения нельзя портить. У Лары влияние и репутация. Если кого и придется убрать в случае конфликта, можно не сомневаться, что уберут, скорее всего, Панову.

Ольга с облегчением остановилась около ворот своего дома.

— До понедельника.

— Я завтра даю урок в школе, не хочешь прийти?

— Вряд ли. У меня другие планы.

— Как хочешь.

Лара пошла дальше, беззаботно напевая веселую мелодию. Ольга оглянулась в поисках кошки. На празднике ей дали пакетик с едой, она раскрыла его и высыпала жареный рис в миску около порога. Тихо свистнула. Кошка осторожно выглянула из-за угла дома, потом не спеша подошла и с достоинством принялась за еду. «Даже кошка взяла меня в оборот, — подумала Ольга. — Что за жизнь пошла. Скорее бы прошли выходные… И вообще вся жизнь».

Ольга оставила машину внутри дворика школы гриотов. Кроме ее машины во дворе стоял лишь старенький велосипед. Значит, посторонних посетителей в этот день не было. Она уехала пораньше с работы. Ларе ничего не сказала, хотя обычно предупреждала ее о своих отлучках и оставляла за старшую. С утра они немного повздорили по поводу необходимости тренинга в лагере беженцев. Лара считала, что вместе с тренингом надо везти и лекарства, хотя бы препараты железа, одними разговорами о здоровье не поможешь, а Ольга объясняла ей, что бюджет на дополнительные медикаменты не рассчитан, что то, что есть, можно использовать лишь в рамках работы клиники. При этом Ольга понимала, что Лара права, но также понимала и то, что Лара прекрасно осведомлена о возможностях ФПРСА и, в частности, о возможностях бюджета для их клиники, но при этом специально выводила Ольгу из себя и выставляла ее перед сотрудниками как бездушную бюрократку, не принимающую беды местных близко к сердцу.

Ольга уехала, твердо намеревшись отвлечься от всех своих проблем, так тяжко загружающих мысли. Поначалу хотела поехать к Полу, но по дороге в его деревню свернула и направилась к гриотам. Она к ним приезжала уже не один раз, на уроки западноафриканских танцев, которые они время от времени давали всем желающим. Эти уроки были своего рода сбором средств для школы, хотя были у них и свои спонсоры, имена которых афишировать было не принято.

На этот раз Панова не знала, можно ли будет их посетить или нет, но заехать хотелось. Она вошла в прохладный известковый дом, вслушалась в тишину. В одной из комнат сквозь приоткрытую дверь увидела сидящего на полу старика в белом одеянии, пьющего аттаю. Тот, заметив Ольгу, жестом пригласил ее к себе, налил в маленький стаканчик чаю и подал ей. Ольга пила чай и молча смотрела на старика, не зная, на каком языке с ним разговаривать. Он тоже молчал и улыбался. Потом встал, ушел и привел с собой одного из гриотов, Онсуману, которого она уже встречала здесь во время прежних визитов.

— Решили нас навестить?

— Да, если можно. У вас сегодня тихо.

— Тихо. Сегодня нет уроков. Но если останетесь чуть подольше, сможете увидеть ритуальный танец поклонников йоруба.

— А кто это?

— Это такая вера. В Гамбии их мало, в основном все выходцы из Нигерии и окружающих ее стран. Древняя африканская религия, очень интересная. Многие африканские мусульмане и христиане до сих пор во многом следуют йоруба, хоть и не так откровенно, как раньше. Гриотов среди последователей йоруба практически не встретишь, у них свои традиции, в основном музыка создается с помощью барабанов, а мы, гриоты, больше поем и играем на струнных инструментах. Но в нашей школе группа йоруба нашла приют уже давно, и так получилось, что наши традиции переплелись в какой-то степени.