Сергей Григорьев - Александр Суворов

Все писаря вдруг поднялись от стола, вытянулись в струнку и повернулись к Александру.

Акинф Петрович встал из-за стола, заложив за ухо перо, подошел к закрытой двери и стукнул в нее, приклонив голову.

Смех и говор за дверью утихли. Акинф Петрович приоткрыл дверь.

Писаря расселись по табуретам за столами, зашуршали бумагами, заскрипели перьями.

Половинка двери распахнулась, Акинф Петрович крикнул торжественно:

– Солдат Суворов к премьер-майору!

Он пропустил Александра, закрыл за ним дверь и погрозил пальцем писарям.

В большой комнате, куда вошел Александр, облаком плавал трубочный дым. В углу, одетые в чехлы, стояли в стойке четыре знамени.

За большим столом, крытым зеленым сукном, сидел прямой и статный офицер, затянутый в мундир. Вокруг стола расположилась в расстегнутых мундирах молодежь и покуривала трубки.

– Здорово, богатырь! – улыбаясь Александру глазами, молвил Соковнин.

– Здравствуйте, сударь! – ответил, кланяясь, Александр.

Все рассмеялись.

– Не так, не так отвечаешь! – поправил Соковнин, разглядывая Александра. – Надо стоять прямо и отвечать: «Здравия желаю, ваше высокородие!» Как здоровье батюшки?

– Очень хорошо. И вам того же желаем, ваше высокородие! – вытягиваясь, ответил Александр.

Соковнин улыбнулся:

– Вижу, из тебя выйдет бравый солдат. Поди ко мне ближе. Это Василий Иванович тебя в полк послал?

– Нет, я сам, ваше высокородие.

– Давно ли в Москву возвратились?

– Сегодня утром.

– Вот как! И ты прямо в полк явился? Достойно похвалы. Чего ж ты хочешь?

– Нести службу ее величества, ваше высокородие.

– Так тебе ж, красавец, надо сначала учиться. Если хочешь, я велю записать тебя в полковую школу… Акинф Петрович! – крикнул Соковнин.

На зов вошел старый писарь. Он стоял у двери навытяжку.

– Вели записать солдата Суворова в полковую школу, в солдатский класс. Да погоди-ка… Ганнибал Абрам Петрович сказывал мне, что ты, Суворов, горазд в науках. Уж не записать ли тебя прямо в инженерный класс?

– Нет, сударь, сначала в солдатский класс.

– Быть по-твоему. Там и сверстники твои сидят. А теперь ступай домой.

– А сейчас в школу нельзя?

– Сейчас? Ну что ж, охота пуще неволи. Акинф Петрович, вели проводить его в школу…

– Конь у меня, – вспомнил Александр.

– Ты на коне? Коня поставь в денник [51]. Акинф Петрович, распорядись. Прощай, солдат! Служи, учись!

Александр поклонился.

– Говори: «Счастливо оставаться», – шепнул Александру Акинф Петрович.

– Счастливо оставаться, ваше высокородие!

Соковнин кивком отпустил Александра. После его выхода из присутствия там снова поднялись смех и говор.

В канцелярии Акинф Петрович приказал:

– Иванов!

– Есть!

– Отведи солдата Суворова в полковую школу, в солдатский класс. Скажи Бухгольцу – Соковнин приказал. Коня Суворова поставить в денник гренадерской роты. Дать овса. Вычистить. Осмотреть подковы.

– Он у меня не кован, – сказал Александр. – Из деревни…

– Не кован – подковать.

Писарь повел Александра из канцелярии вниз.

Караульные в сенях по-прежнему играли в шашки.

Увидев Александра, первый караульный сказал:

– Ага! Что я тебе говорил: наверх не ходить! Вот тебя сейчас и взгреют.

Писарь на ходу сказал:

– Евонный родитель премьер-майору друг и приятель…

– Вот те на! – воскликнул второй караульный. – Так ты ему, милый, не сказал, чаю, что я тебя за ухо драл?

– Сказал, – не останавливаясь, ответил Александр.

– Так! Стало быть, не тебя, а меня взгреют! – И, оборотясь к доске, караульный прибавил: – Тебе ходить.

На дворе Александр показал писарю Шермака. Некормленый конь грыз железную обивку коновязи, рыхля землю копытом.

– Велите, сударь, напоить коня. Я его прямо с ходу взял…

– Ладно. Что ты ездишь на неоседланном коне? Без седла и коню и всаднику тяжелей. Идем!

Полковая школа, куда писарь привел Суворова, помещалась в новой просторной двухэтажной избе.

Писарь ввел Александра прямо в солдатский класс, где шел урок арифметики. Он увидел перед собой несколько некрашеных длинных столов; за столами на скамьях сидели ученики.

Тут были и мальчики, и взрослые солдаты. Ученики скрипели грифелями по аспидным [52]доскам. Между столами расхаживал учитель в зеленом мундире. Размахивая ферулой [53], он диктовал задачу:

– Биль три бочка, полный вина. Один бочка пустой. Два – полный. Один – тридцать ведра. Второй – пятнадцать ведра. Третий – десять ведра. Написаль? Пустой бочка биль тридцать ведра. Так… Ты зашем пришель? – ткнув писаря в грудь ферулой, спросил учитель.