После нас еще три пары выходили на ковер. Мы выиграли все встречи, но победа Ники была особенной: не успели ударить в барабаны, не успел зурнач надуть щеки и подуть в свою зурну, как Ника подхватил соперника и тут же уложил на лопатки. Смех и аплодисменты смешались.
Одним словом, горийцы потерпели позорное поражение — ни одного очка не дали им набрать. Директор училища даже шутя извинился перед ними — негостеприимно, говорит, вас приняли.
Подошла Мзия, поздравила и сказала:
— Теперь все ясно, умственные способности у тебя хуже физических. Был бы просто лентяем — и борьбой не занимался.
Представляете! Выходит, и она меня тупицей считает… А тут еще наш директор ошарашил меня:
— Спасибо, Гио, защитил честь училища! Но что мне твоему отцу сказать — он звонил уже два раза, спрашивал, как ты учишься. Я особенно расстраивать его не стал, думал, втянешься, серьезнее начнешь относиться к учебе, а сейчас вот подумал, что тебе лучше заняться спортом. Трактористом ты, как видно, не хочешь быть. Что скажешь? Подумай над этим.
Уйти из училища?! И никогда не увидеть больше Мзию? Нет, нет…
Я опустил голову, не ответил, но решил…
Вы и сами догадываетесь, что я решил. Есть у меня сила воли, и умственные способности тоже. Мзия убедится в этом.
Зима подкралась незаметно. Долго моросил дождь, потом к каплям дождя примешались снежинки, развезло кругом, потом подморозило, выпал иней, задул холодный ветер, и окна в училище закрыли. И тут по-настоящему повалил снег. Мы и до этого ходили в пальто, а как увидели снег, еще больше стали кутаться.
Гора раненых вся побелела, а далекие вершины и склоны затерялись в белом тумане, за завесой снежинок.
В снежной тишине резко, отчетливо звучали наши голоса и гул машин и тракторов.
По утрам лежали в постели сколько можно было и, высунув из-под одеяла руки, листали потрепанные страницы учебника.
В училище центральное отопление, это, конечно, очень удобно и хорошо, но с пылающим очагом у нас дома и нашим камином, в котором потрескивают поленья и весело гудит огонь, все равно не сравню.
Здесь, в районе Гори, зима много холоднее, чем у нас, в Алазанской долине: чуть не все время дует колючий ветер, гнутся деревья и ежатся воробьи. И снег под ногами скрипит здесь совсем по-другому, но все равно зима везде одинаково белая и одинаково приносит радость — можно закидывать друг друга снежками, устраивать игры…
Зураб часто бывает в своей деревне, навещает родных, а когда возвращается и привозит всякую всячину, тогда я чувствую тепло рук и моей матери.
Зима помогала мне: непривычный холод заставлял больше времени проводить в комнате, читальном зале, уткнувшись в учебники и тетрадки. По воскресеньям мы ездим в Гори; из Плави приезжают девочки, мы встречаемся с ними и вместе проводим время, находим развлечения.
Пройдет год с лишним, я окончу училище, и хорошо окончу — поборол-таки лень. Через год буду трактористом. Куда направят, там и буду работать и минуты колебаться не стану. Я вспашу бескрайнюю долину, буду пахать и днем и ночью при свете фар. А потом зашелестит, заколышется пшеница…
Мама часто говорила мне: некоторые потому растут бездельниками пустоголовыми, что все им достается без труда и забот — даром, как воздух. Я докажу тебе, мама, что я не отношусь к их числу.
Буду работать и учиться! И меня будут считать на селе человеком.
О наступлении весны оповестили не ласточки. Сначала вдоль плетней вытянулись к солнышку травинки, за ними последовали подснежники — рассыпались по склонам, и за подснежниками вырвались из земли фиалки.
В виноградниках раздались ритмичные звуки — это обстругивали подпорки для лоз.
И на занятия, в гаражи и мастерские, мы ходим без пальто.
Значит, пришла весна.
И солнце разом подобрало снег, который, я уже думал, навеки покрыл землю, а недели через две оно обратило в пар лужи и обсушило землю. Настала весна.
Нам объявили, что пришло время проверить наши знания, настал час подпустить нас к трактору, посмотреть, как мы с ним поладим.
Ребята радовались, а я почему-то испугался. Сам не знаю, почему меня охватил страх — страх первого шага, когда сомневаешься в своих силах, в себе, боишься не справиться!
Потом-то я узнал, что такое чувство страха опасно, может привести к беде. Но побороть себя я не мог и решил увильнуть от занятий в поле.
Когда трактор вышел в поле, мы потянулись за ним. Ребята весело шумели, а у меня вид был мрачный, я сам чувствовал это. Ну прямо ужас какой-то обуял при мысли, что придется вести трактор!
Читать дальше