Олег Зобнин - Неразлучные друзья

И вдруг перед ним, словно из-под земли, вырос Сёмка. Тимка отскочил к плетню.

— Ты чего, струсил?

— А тебе чего! — огрызнулся Тимка и пошёл боком.

— А что у тебя под рубашкой шевелится?

— Где шевелится? Это ты сам шевелишься…

Но Сёмка прищурил глаз и пошёл к нему. Тимку даже в жар бросило. Вдруг он почувствовал, что из-за плетня кто-то царапнул его за рубашку.

Как подскочит Тимка — и бежать.

С плетня соскочил рыжий Сёмкин кот, мяукнул и пустился вдогонку. Сёмка оторопело смотрел, как мелькают Тимкины пятки: никогда он не думал, что Тимка так здорово бегает.

Прибежал Тимка к себе во двор, захлопнул калитку и смотрит: Сёмка не бежит. А кот тут как тут. Под ногами крутится, усами дёргает и просит: «Мяу… Мяу…»

Рассердился Тимка и так двинул кота, что тот отлетел к забору; заодно и карпа ткнул кулаком, чтоб знал, как при Сёмке шевелиться. Вытер Тимка вспотевший лоб рукавом и запечалился. Что же делать с карпом?.. Теперь уж он на него насмотрелся. Сварить его, что ли? «Сварить и съесть», — решил Тимка и побежал в избу. Хотел было на кухне взять чугунок, да вовремя одумался: чугунок рыбой пахнуть будет…

Тимка разыскал в чулане старый отцовский котелок, налил в него воды, положил карпа и пошёл в огород. В конце грядок, в густых зарослях бузины, развёл костёр, поставил котелок на огонь и стал варить. Прислушивается, как в котелке вода булькает, а сам всё по сторонам смотрит да дым рукой разгоняет. Всё бы ничего, да рядом, в картофельной ботве, сидел кот и бессовестно орал — рыбы просил.

«Эх, если бы это был не Сёмкин кот… А с этим разве что-нибудь сделаешь?» Тимка от досады махнул рукой и снял котелок с огня.

Вытащил карпа, подул на него, чтоб остудить, и попробовал. И-и-их!.. Уж такой отравы Тимка в жизни никогда не едал: сырая, несолёная, да ещё и с чешуёй. Тимка плюнул и запустил карпом в Сёмкиного кота. Кот отскочил, но тут же вернулся, принюхался и, прижав карпа лапой, довольно заворчал.

— Тим-ка!.. — донеслось со двора.

Тимка спрятался за грядку и выглянул. По спине у него пробежали мурашки: кричал Сёмка.

— Тим-ка-а!..

— Чего тебе? — вышел Тимка из огорода.

— Ты знаешь, — подлетел Сёмка, — в нашем пруду кто-то рыбу ловил!

— Врёшь!.. — Тимка сделал круглые глаза.

— А вот и не вру. Дед Сидор удочку нашёл. Удилище такое берёзовое и даже короткое, поплавок из пробки и леска волосяная… Да ты не расспрашивай… Бежим быстрее, я уж всех ребят собрал! А дед за тобой послал, чтоб и ты пришёл. Мы ведь знаем, у кого какие удочки.

Сёмка схватил Тимку за руку и потащил к пруду.

У пруда было шумно. Ребята толпились на берегу и, вырывая друг у друга Тимкино удилище, рассматривали его. Сёмка подбежал к ребятам, забрал удилище и поднёс его Тимке.

— Ну? — толкнул он Тимку в плечо. — Знаешь, кто ловил?

Все смотрели и ждали.

Тимка исподлобья покосился на Сёмку. Сёмка молчал… Тогда Тимка нашёл глазами деда Сидора. Дед плавал на своей пузатой лодке и, не обращая на него никакого внимания, разбрасывал корм на самой середине пруда.

Хитрый дед! Теперь рыба к берегу не пойдёт, на удочку её не поймаешь…

— Ну, знаешь, чьё удилище? — повторил Сёмка вопрос.

— Не-е… — Тимка отрицательно покачал головой. — Не знаю. У нашего папки удилище длиннющее и совсем даже дубное…

Ребята засмеялись.

— Дубовое! — поправил его Сёмка.

— Ладно!.. Смех маленький! Проворонили вора, теперь искать надо… А не то дед на нас подумает… А давайте дежурить! — придумал Сёмка. — Может, вор придёт за своим удилищем, а мы его и цап-царап!

— Правильно!

— Давайте дежурить.

Тимка хотел было улизнуть, но глазастый Сёмка увидел его, и пришлось вернуться.

Через минуту в кустах вокруг пруда ребята уже сидели в засаде. Залёг вместе с Сёмкой и Тимка. Лежит — дежурит.

Солнце поднялось совсем высоко и начало здорово припекать Тимкину спину. Но Тимка молчал.

В траве надоедливо скрипели кузнечики. В тени одинокой ивы, раздувая круглые бока, теснились колхозные овцы.

Жара!..

«Купнуться бы!» Тимка посмотрел на Сёмку. Сёмка не пошевелился. У Тимки онемела нога, и он заворочался.

— Лежи! — пригрозил ему Сёмка.

Ноет нога у Тимки, ползает под рубашкой жучок-ползучок, но лежит Тимка, лежит, смотрит только, как дрожит над дорогой раскалённый воздух.