Лейла Берг - Приключения Ломтика

— Вот и прекрасно! — оживился Майк. — Давай скорее чистить машинку. Нужно какую-нибудь щёточку… Ага, знаю: можно взять папин старый помазок для бритья. Из него уже лезут волосы, и папа всё равно собирается купить новый. Старые папины кисточки для красок тоже пригодятся.

И вот, вооружившись помазком и кисточками, мальчики вернулись в кухню и взялись за пишущую машинку.

Минут через десять Ломтик сказал:

— В коллодий, конечно, входит эфир, тут я не ошибся. По крайней мере, думаю, что не ошибся. Но, по-моему, туда входит ещё что-то.

— Да, — подтвердил Майк. — Кажется, клей.

— Вот беда! — продолжал Ломтик. — Вечно я забываю: учёные никогда не должны решать вопрос односторонне. Они обязательно должны всё обдумать и взвесить. — Мальчик пристально посмотрел на машинку.

Действительно, было на что посмотреть! Машинка стала пушистой, как персидский кот. Серые, зелёные, красные и белые волоски из кисточек плотно прилипли к клавишам. Ломтику даже пришлось вынуть из кармана расчёску и сделать на машинке пробор, иначе клавиш совсем не было видно.

— Ты что разглядываешь? — спросил Майк.

— Смотрю, чистые ли клавиши, — ответил Ломтик с учёным видом.

— Ну и дурак! — возмущённо воскликнул Майк. — Провались ты со своим эфиром! Уж лучше пойти за парикмахером Джо — пусть приведёт машинку в порядок.

— Парикмахер Джо? — изумился Ломтик. — Он-то здесь при чём?

— Как — при чём? Пусть побреет!

— Кого побреет?

— Да машинку, конечно, остолоп ты этакий! Что это ты сегодня дурак дураком?

От обиды Ломтик покраснел и сжал было кулаки.

Но, к счастью, вовремя вспомнил, как ведут себя настоящие учёные: они при всех условиях сохраняют спокойствие и продолжают думать. Мальчик сдержался и только ответил:

— Ты, кажется, прав. Вероятно, я слишком плотно пообедал.

Друзья отправились к парикмахеру Джо. По дороге Ломтик сказал:

— Знаешь, а ведь он не пойдёт! Не пойдёт он брить машинку!

— А вот пойдёт! — отозвался Майк. — И ещё как обрадуется. Небось нечасто приходится брить машинки. Очень обрадуется, я уверен.

— Спорим на два пенса? — предложил Ломтик.

— Спорим, — ответил Майк.

Мальчики подошли к парикмахерской. Майк прислонился к двери и закричал во весь голос:

— Джо-о-о! Джо-о-о!

Дверь тотчас же распахнулась, и Майк повалился прямо на выбежавшего Джо. Мальчик совершенно забыл, что дверь открывалась внутрь, да и вообще не ожидал, что она так быстро откроется.

— Ничего! — вскричал парикмахер Джо. — Не беспокойтесь! Чем могу служить? Чем могу помочь? Как поживаете? Который час?

Всё это Джо выпалил одним духом и под конец совсем захлебнулся. Обняв мальчиков за плечи, он повернул с ними за угол дома. При этом Джо шёл на цыпочках, не сгибая ног, как клоун на ходулях.

— Ш-ш-ш! — прошипел он. — Я занят!

— Ах, как жаль! — воскликнул Ломтик. — Раз так, не будем вас беспокоить.

— Нет! Что вы! — закричал парикмахер Джо. — Я занят! Неужели не понимаете? Меня надо беспокоить!

— Раз вы заняты, мы, конечно, не станем вас беспокоить, — возразил Ломтик, повернувшись, чтобы уйти.

— Куда же ты? Погоди! — закричал Джо. — Не оставляй меня без дела. Я занят, неужели не понимаешь? Я занят!

Мальчики переглянулись. Потом Ломтик сказал:

— Простите, мистер парикмахер Джо, но вы невесть что несёте. Здоровы ли вы? Может быть, вам лучше сесть на край тротуара и посидеть немножко? Впечатление такое, будто вам сейчас станет очень плохо.

— Всё не то говоришь! — вскричал Джо. — Просто ничего не понимаешь! Я, парикмахер Джо, сейчас всё объясню.

Поманив мальчиков к себе поближе, Джо присел на корточки, жестами приглашая детей сделать то же самое, как будто все трое собирались играть в «шарики» [11] Очень распространённая среди английских детей игра. .

— Там фермер Робинсон, — многозначительно прошептал Джо.

Он плотно сжал губы, выкатил глаза и бросил на мальчиков такой взгляд, словно этими тремя словами всё было сказано.

— И всё-таки мы ничего не понимаем, — мрачно произнёс Ломтик.

Парикмахер Джо поманил мальчиков ещё ближе и зашептал:

— Он бесповоротно решил, что фермерам не годится носить бороду. — Джо опять плотно сжал губы и ещё более многозначительно уставился на мальчиков.