Лора Уайлдер Инглз - У Серебряного озера

— Чудесно. Эта этажерка украшает всю комнату. А теперь поставим фарфоровую пастушку.

Сказав это, мама вдруг остановилась и воскликнула:

— Ой! Неужели тесто уже готово?

Тесто и впрямь приподнимало крышку кастрюли. Мама быстро посыпала мукой доску, замесила тесто и принялась готовить на обед лепешки. Тем временем к дому подъехал папа с фургоном, нагруженным ивовыми ветками на летнее топливо. Настоящие деревья на озере Генри не росли.

— Подожди с обедом, Каролина! Сейчас я покажу вам что-то интересное.

Папа торопливо распряг лошадей, отвел их пастись, бегом вернулся обратно и поднял попону, закрывающую передок фургона.

— Смотри, Каролина! Я накрыл их, чтобы они не высохли на ветру.

— Что у тебя там?

Мама с Лорой перегнулись через борта, чтобы заглянуть в фургон, а Кэрри залезла на колесо.

— Деревья! — обрадовалась мама.

— Маленькие деревца! Мэри, папа привез деревца! — вскричала Лора.

— Это маленькие тополя, — сказал папа. — Все они выросли из семян Одинокого Дерева, которое мы видели, когда ехали из Брукинса. Если подойти к нему поближе, то видно, что это дерево-гигант. Оно засеяло своими семенами весь берег озера Генри. Я выкопал столько саженцев, сколько надо, чтобы закрыть от ветра хижину. У тебя теперь будут собственные деревья, Каролина.

Папа вытащил из фургона лопату и добавил:

— Первое дерево — твое, Каролина. Выбери саженец и скажи, куда его посадить.

— Вот сюда, прямо у двери, — сказала мама.

Папа вырезал в дёрне квадрат, убрал траву, выкопал яму, разрыхлил почву, а потом осторожно поднял деревце, стараясь не стряхнуть с корней землю.

— Подержи верхушку, Каролина. Дерево должно стоять прямо.

Папа засыпал яму землей, крепко затоптал и отошел в сторону.

— Теперь можешь полюбоваться своим собственным деревом. Сейчас мы посадим остальные, а после обеда выльем на каждый саженец по ведру воды. Мое дерево я посажу у дверей рядом с маминым, а ваши, девочки, на каждой стороне дома. Мы обнесем хижину квадратным щитом от ветра.

Мэри, Лора и Кэрри по очереди помогли папе посадить свои деревья. Все пять саженцев поднялись из квадратов коричневой земли, окруженных зеленой травой.

— А теперь надо посадить дерево для Грейс, — сказал папа. — Где она? Каролина, веди сюда Грейс. Мы ей тоже посадим дерево!

Мама выглянула из хижины.

— Она была с вами, Чарльз.

— Она, наверное, за домом. Сейчас я ее приведу, — сказала Кэрри. — Грейс, где ты?

Кэрри побежала за сестренкой, но тотчас же вернулась. От испуга глаза ее были широко открыты, а на бледном лице проступили веснушки.

— Ее там нет, папа!

— Она где-нибудь тут поблизости, — спокойно сказала мама. — Грейс!

— Грейс! Грейс! — крикнул папа.

— Что вы тут стоите, Лора и Кэрри? Скорей бегите ее искать! — сказала мама. — Колодец! — вдруг вскрикнула она и помчалась вниз по тропинке.

Колодец был плотно закрыт крышкой, и значит, Грейс не могла туда упасть.

— Она не могла никуда уйти, — сказал папа.

— Я оставила ее с вами, — сказала мама.

— Она не могла никуда уйти, — твердил папа. — Я ни на минуту не выпускал ее из виду. Грейс! Грейс!

Лора, задыхаясь, взбежала на холм. Грейс нигде не было видно. Лора оглядела край Большого Болота, тянувшегося в сторону Серебряного озера, и цветущую прерию, но не увидела ничего, кроме степных цветов и трав.

— Грейс! Грейс! — громко позвала она.

Папа встретил Лору, когда она бегом спускалась вниз по склону, а мама, тяжело дыша, взбегала наверх.

— Отсюда должно быть видно. Ты просто не заметила ее, Лора. Не могла же она… — Папа остановился, не своим голосом крикнул: — Большое Болото! — повернулся и побежал.

Мама ринулась вслед за ним, крича:

— Кэрри! Оставайся с Мэри! А ты, Лора, беги и ищи!

— Грейс! Грейс! — кричала Мэри, стоя в дверях, а издали, со стороны Большого Болота, еле слышно доносились голоса папы и мамы:

— Грейс! Грейс!

Если Грейс заблудилась в Большом Болоте, ее там ни за что не найти. Высокие заросли старой мертвой травы простирались на много акров и даже миль вокруг. Глубокая тина засасывала голые ноги Лоры; местами попадались ямы, полные воды. С холма, где Лора стояла, было слышно, как шуршит на ветру жесткая болотная трава. Эти звуки почти совсем заглушали пронзительный мамин крик:

— Грейс!

Лора похолодела. Ей стало дурно.