В ненастные дни миссис Боуст приносила с собой шитье или вязанье, и, собравшись в уютной комнате, вся компания коротала время за чтением и беседой. Однажды миссис Боуст рассказала, что в Айове все делают этажерки для безделушек, и объяснила папе, как смастерить такую этажерку.
Папа выпилил пять треугольных дощечек разных размеров, скрепил их деревянными планками так, чтобы самая маленькая была наверху, а самая большая внизу, и готовая этажерка на трех ножках точно вошла в угол за Мэриной качалкой. Миссис Боуст вместе с Лорой и Кэрри приклеила к полочкам бумажные полоски с фестонами и уголками, а папа выкрасил все сооружение коричневой краской. Этажерка получилась на славу.
Мама с миссис Боуст часто говорили о гомстедах. Миссис Боуст привезла из Айовы много семян и обещала поделиться ими с мамой.
— Я буду очень рада, когда мы окончательно устроимся, — сказала как-то мама. — Когда мы уезжали из Миннесоты, Чарльз обещал мне, что это будет наш последний переезд. Мои девочки должны получить образование и жить как все цивилизованные люди.
Лора не была уверена, что ей хочется всегда жить на одном месте. Когда она получит образование, ей придется стать учительницей в школе, а она предпочла бы заниматься чем-нибудь другим. Больше всего ей хотелось петь и вообще ни о чем не думать. Часто, не прерывая общей беседы, она начинала тихонько напевать, и остальные ей вторили. Миссис Боуст научила их двум новым песням. Лоре очень понравилось «Предостережение цыганки».
Леди, слыша сладкий голос,
Ты захлопни в сердце дверь,
Пусть хоть встанет на колени —
Всё равно ему не верь!
Это, леди, лишь приманка,
Ложь — и больше ничего.
Лучше б слушала цыганку,
Но не слушала его!
Вторая песня начиналась словами «Когда мне было двадцать лет, а Нелл всего семнадцать». Это была любимая песня мистера Боуста, потому что они познакомились с миссис Боуст именно тогда, когда ему исполнилось двадцать, а ей семнадцать лет, и хотя ее настоящее имя было Элла, он звал ее Нелл.
Но самое лучшее время наступало после ужина, когда папа играл на скрипке, а в доме звучали прекрасные голоса мистера и миссис Боуст.
Папа весело запевал:
Я молод был и одинок,
И так звенел мой кошелек,
Что куда ни приду — я со всеми в ладу,
С целым миром я жил в ладу.
Потом женился я, и что ж?
Как прежде, этот мир хорош.
Что такое жена? Радость жизни она,
С целым миром я жил в ладу!
Дальше в песне говорилось, что в конце концов жена стала вести себя не очень хорошо, но это место папа всегда пропускал и, подмигнув маме, начинал другую песню:
Пироги она пекла.
(Ах, милашка Билли!)
С вишней сладкою пекла.
(Ах, малютка Билли!)
Пироги она пекла,
Молода она была —
Но оставить не могла
Старенькую маму.
Иногда к нему присоединялся мистер Боуст:
Я ставлю на ту — с кургузым хвостом,
А ты вот на эту — сивую!
И хотя мама даже в песнях не одобряла азартные игры и пари, она невольно притоптывала в такт ногой.
Закончив эту песню, мистер Боуст запевал своим звучным тенором «Три слепых мышонка», где-то в середине песни к нему присоединялся альт миссис Боуст, потом поочередно вступали сопрано Лоры, контральто мамы и голоса Мэри и Кэрри. Допев до конца, мистер Боуст начинал все сначала, а остальные в том же порядке ему вторили, как бы повторяя по кругу музыку и слова:
Три слепых мышонка —
За фермершей гуськом,
А фермерша отрезала хвосты им тесаком.
Неужто с этой сказкою ты даже не знаком?
и пели до тех пор, пока папа, не удержавшись, прыскал. После этого песня заканчивалась взрывом смеха, а папа для разнообразия вспоминал какую-нибудь старую песню, под которую, как он говорил, можно хорошенько выспаться. Например:
Этой ночью от нас леди Нелли ушла,
Этой ночью ушла черно-синею,
И набат зазвенел: больше нет моей Нелл,
Самой лучшей невесты в Вирджинии!
или:
Была черноглаза Алиса Бен Болт,
И память о ней не пропала:
Ты ей улыбнешься — смеялась она,
Нахмуришься — в страхе дрожала,
и еще:
Порой, пред тем, как в час ночной
Дремота овладеет мной,
Ко мне нисходит сладкий свет
Прошедших дней, минувших лет.
Лора еще никогда не чувствовала себя такой счастливой. Но больше всего ей нравилась такая песня:
Как смеет берег Бонни Дун
Цвести со щедростью такой,
А птички — петь, когда душа
Моя исполнена тоской?!
Читать дальше