— Левее, левее забирайте!
— Есть левее!
Ликса все-таки не понимала, что́ с ней произошло. Не могла голову приподнять, разлепить веки. У нее было такое ощущение, будто кто-то раскачивает ее на качелях с перекошенным сиденьем. А то ей казалось, что она плывет на лодке по бурной реке, лодку бросает из стороны в сторону, она судорожно цепляется за борта. Так обычно бывает со сна: все еще чудится что-то, слышатся какие-то звуки, мелькают обрывочные видения.
— Нельзя идти в ногу, — озабоченно повторил голос. — Вы ее растрясете.
Наконец Ликса сообразила, что ее несут по лесу. Кругом уже темно. Сидит она на толстом суку, который держат Кашек и Росси, ее руки — у них на плечах. От толчков палка все больней врезается в тело. Кто-то еще бережно поддерживал ее за спину.
Впереди усердно вышагивал Марийн. Он нес злополучную сетку. Вероятно, прихватил в качестве вещественного доказательства. Луна еще не взошла, и верхушки деревьев, казалось, сливались в беспросветной тьме с облаками. Странное слабое мерцание исходило от снега, и на нем резко чернели стволы деревьев. Время от времени Марийн объявлял:
— Осторожно, пень!
Росси и Кашек сворачивали в сторону, чтобы обойти препятствие. Ликса почувствовала, что Йенс придерживал ее обеими руками: наверно, боялся, как бы она не упала при резком повороте.
Ребята шли споро, торопились, Ликса слышала их учащенное дыхание, ощущала, как на плечах у Росси и Кашека напряглись мускулы.
Ликса хотела чуть-чуть распрямиться, чтобы им было полегче нести ее, но тотчас бессильно откинулась назад. Ее клонило ко сну. Правда, тряская дорога, неудобное сидение не давали ей заснуть, помогали бодриться.
— Осторожно… впереди яма!
Ребята стали обходить яму.
— А в ту ли сторону мы вообще идем? — спросила Росси.
— Надеюсь, да, — вполголоса ответил Кашек. — Главное, все время забирать влево. Так верней.
— Вас понял! Есть забирать влево! — откликнулся Марийн, который чутко прислушивался к их разговору.
Его долгополая куртка с остроконечным капюшоном даже в полутьме отсвечивала розовым. Казалось, будто впереди, между деревьями, мелькает крошечная туристская палатка.
Ветер стих, его гудения почти не было слышно. Откуда-то издалека, справа, долетал иногда приглушенный рокот моторов. Значит, примерно в том направлении должно быть шоссе.
Насколько Ликса могла судить, они все время шли негустым, рослым лесом. Ребята, очевидно, решили выйти на шоссе слева от деревни, где-то между нею и мостом. Такой путь безопаснее, особенно если учесть, что сейчас двое несли третьего. Не надо пробираться через сосняк, переходить речку. А на шоссе они, наверно, остановят проезжую машину, чтобы отвезти Ликсу домой, на мельницу. Ликса ни о чем не спрашивала. Хоть она и была совсем без сил, но чувствовала себя в безопасности. Она ничего не боялась.
— Стой!
Кашек и Росси так резко остановились, что Йенс налетел на Ликсу. Марийн остановился поодаль, не доходя до лощины, поросшей невысоким кустарником. Одну руку он предостерегающе поднял вверх, другую протянул в сторону. Причина внезапной остановки выяснилась не сразу.
— Не шевелиться! — сдавленным голосом приказал малыш.
Ребята увидели кабанов. Из котловины вышел целый табун этих грузных, крупных зверей. В слабом голубоватом сиянии снега они казались особенно неуклюжими. Похожие на каких-то доисторических животных, кабаны шли неспешно. Они устрашающе хрюкали и визжали. Мариин шевельнулся, хотел попятиться, но удержался. Наконец кабаны исчезли в чаще.
— Вот это громадины! — срываясь, зазвенел голосок Марийна. — Таким проволочная сетка тьфу! Двинут разок и…
— Да нет, им тоже… — начал Йенс и тут же смолк.
— Ты что?! Никогда в жизни! — горячился Марийн.
— А вон недавно у железной дороги, под насыпью, нашли одного: подох от голода.
— Да будет тебе… — недоверчиво сказал Кашек.
— Тот кабан, видно, стал вылизывать брошенную консервную банку. А потом не смог снять ее с морды. Так и попал рылом в банку, словно в капкан. Все из-за этих заусениц на краях… Отец своими глазами его видел. Его потом рабочие с железной дороги там же и зарыли.
— Господи, с голоду помер! — ужаснулась Росси. — Кошмар какой!
Кашек резко повернулся к Йенсу.
— Значит, ты весь день только об этом и думал? Что и косуля могла так?.. — тихо спросил он.
Читать дальше