Тамара Михеева - Две дороги - один путь

— Ладно, переживем, — вздохнула она.

Но пережить оказалось не так-то просто. Папа с работы пришел мрачнее тучи, с порога позвал Петьку и, пока раздевался, отчитал её. Когда он шел с работы, ему встретился Иван Григорьевич, Петькин учитель физкультуры, который очень недоволен Петькиным поведением на его уроках; будто бы у неё гиперактивность и она всем мешает. Мало того! После Ивана Григорьевича папа встретил завуча школы Маргариту Павловну, и она сказала, что недавно Петька прямо-таки сбила её с ног в школьном коридоре, играя в догонялки, и даже не извинилась.

Про Маргариту Павловну Петька не помнила, а Иван Григорьевич всегда к ней придирается, и к тому же физкультуру на то и придумали, чтобы вся энергия у людей выходила. А попробуй-ка она стоять, как столб, что бы тогда Иван Григорьевич сказал?

— Ладно, ладно, — прервал её папа.

— Покажи-ка мне, голуба, дневник.

— Может быть, сначала поужинаем? — спросила мама из кухни.

— Нет, потом, — отмахнулся папа. Петька безропотно пошла за дневником. Если неприятности валятся тебе на голову, то все сразу. И бороться с этим почти бесполезно.

— Та-ак, — совсем как Анна Матвеевна протянул папа, прочтя запись в дневнике.

— Ну, чего? — буркнула Петька. — Не понимаю я все эти глупости.

— Математика не глупость!

— Ага, королева наук… — уныло провозгласила Петька любимую фразу Анны Матвеевны.

Папа помолчал, критически глядя на дочь, и сказал:

— Вот что, Елизавета, мне кажется, пора тебе отдохнуть от улицы, игр и своих друзей. Посиди-ка ты недельку дома.

— Сколько?! — ужаснулась Петька.

— Ну хорошо — пять дней. И чтобы после школы — сразу домой, а то я попрошу Ивана тебя встречать и под конвоем доставлять домой.

— Так ведь завтра суббота! Выходные!

— Тем лучше.

Папа ушел, а Петька осталась стоять посреди коридора, ошарашенная таким наказанием. Пять дней дома! В то время, когда на улице — середина мая, совсем лето! Когда солнце целый день и все друзья еще здесь, никуда не разъехались!

— Вета! Накрывайте на стол! — крикнула мама.

В Петьку от этого крика и папиного наказания вселилось что-то очень злое и упрямое. Её никогда еще не наказывали лишением улицы и свободы! Она топнула ногой и прошептала сквозь зубы:

— Не пойду я накрывать ваш дурацкий стол! И вообще никуда не пойду, раз так!

Петька бросилась в свою комнату, буркнула Галке:

— Тебя мама зовет!

— Зачем?

— Откуда я знаю!

Галка пожала плечами и убежала к маме. Петьке стала стыдно за себя и обидно, что никому нет до неё дела, и она, уткнувшись носом в игрушечного косматого пса, всхлипнула. Ей так хотелось, чтобы кто-нибудь её сейчас пожалел, понял, что она не в состоянии учить математику и вести себя по-другому на физкультуре. И отменил бы папино наказание.

Петька крепилась все утро. Она не звонила друзьям, помогала Ирине с уборкой, а когда ей позвонил Генка, сказала честно:

— Я чуть-чуть под арестом, Ген. Но вечером попробую отпроситься.

Она искренне надеялась, что к вечеру, когда придет из Большого города Иван, папа подобреет и отпустит её. Только до вечера-то как дожить? Петька с тоскою посмотрела в окно. Как ярко там светило солнце! И как здорово было там, на вольной воле! Взять бы свой деревянный меч, надеть плащ, крикнуть Сашку и потренироваться на Поляне.

Но папа смотрит строго, не разговаривает и, конечно же, не отпустит. Петька тихонько закрыла свою дверь: бабушка с мамой и Иринкой на кухне — разговаривают, папа у деда, Галка на улице. Все чем-нибудь заняты, и если Петька ненадолго (совсем на чуть-чуть) пропадет, никто и не заметит! Ведь уже целый час к ней никто не заглядывает!

Все! Решено! Петька открыла окно и выпрыгнула на балкон-террасу, перелезла через перила и, обхватив столб руками и ногами, прижавшись к нему животом, скользнула вниз. Теперь нужно было подальше отойти от двора.

Петька иногда любила гулять одна по городу. Вроде бы все знакомо, но то и дело открывалось Петьке что-нибудь новое: то заросший сиренью и лопухами переулок, то улочка с колодцем, в котором вода ключевая, вкусная, то огромная сосна, от неё пахло теплой, янтарной смолой… Когда бегаешь с друзьями, не всегда на такое обратишь внимание. Вот дырявая лодка на берегу пруда, перевернутая, потемневшая от времени, похожая на уснувшего зверя. Вот лестница из каменных плит, вросших в землю, очень старая, помнившая сколько всего…