Луиджи Бертелли - Дневник Джанни Урагани

После этих слов мне, разумеется, страшно захотелось посмотреть на эту маркизу, и вскоре под благовидным предлогом я выскользнул из-за стола и пробрался в приёмную, где действительно сидела смешная дама в роскошной меховой мантилье. Увидев меня, она тут же сказала:

– Ах, какой билый бальчик… Ду, как поживаешь?

И тут я не смог удержаться, чтобы не передразнить её, и прогундосил:

– Деплохо, а вы?

Услышав, что я тоже говорю в нос, она встрепенулась, посмотрела на меня и, увидев, что я не смеюсь, сказала:

– Ах, деужели у тебя такой же дедуг?

И я ещё сильнее прогундосил:

– Да, сидьора!

– Давердое, – продолжала маркиза, – ты тоже лечишься у доктора Коллальто?

– Да, сидьора!

Тогда она обняла меня и расцеловала, приговаривая:

– Коллальто очедь хороший врач и здает своё дело, вот увидишь, од вылечит дас обоих…

И я все так же в нос ответил:

– Да, сидьора, разубеется, сидьора!

Тут вошёл Коллальто и, услышав, как я разговариваю, побелел как полотно и открыл было рот, но маркиза перебила его:

– А это бой товарищ по десчастью, правда, доктор? Од уже рассказал, что страдает теб же дедугоб и пришёл к ваб лечиться…

Коллальто бросил на меня испепеляющий взгляд. Но чтобы замять неловкость, он поспешно сказал:

– Конечно-конечно… Вот увидите! А пока, синьора маркиза, держите вот этот пузырёк и делайте ингаляции утром и вечером – несколько капель на тазик с кипящей водой.

Я вышел из приёмного покоя и бросился к сестре, где вскоре меня нагнал Коллальто и дрожащим от гнева голосом сказал:

– Смотри, Джаннино: если ты ещё раз осмелишься войти в приёмный покой и разговаривать с пациентами, я тебя точно придушу, понятно? Придушу, клянусь честью… Помни об этом!

Как же корыстны эти взрослые, особенно специалисты по болезням уха, горла и носа! За богатых пациентов они готовы придушить своих близких, даже бедного, ни в чём не повинного ребёнка.

Ну и зануда этот Метелло!

Сегодня он опять водил меня по Риму: гулять, конечно, здорово, но он при этом всё время нудит – просто невыносимо.

К примеру, перед Триумфальной аркой Септимия Севера он завёл:

– Эта великолепная Триумфальная арка была возведена Сенатом в 205 году нашей эры в честь Септимия Севера и его сыновей, Каракаллы и Геты, с обеих сторон её украшают надписи, где говорится, что после победы, одержанной над парфянами, арабами и адиабенцами…

Уфф! К концу этой лекции арка Септимия Севера уже сидела у меня в печёнках, и я так зевал от скуки, что чуть не проглотил все триумфальные арки Рима вместе взятые…

Синьора Матильде, сестра Коллальто, безобразная и очень скучная старуха, она только и делает, что вздыхает и разговаривает со своими котом и канарейкой; но мы с ней ладим, вот и сегодня она сказала, что в общем-то я хороший мальчуган.

Она постоянно меня расспрашивает, какой была Луиза в девичестве, что она делала и говорила, тогда я рассказал ей историю с фотографиями разных синьоров, которые я нашёл в её комнате и шутки ради раздал этим синьорам; ещё я рассказал, как нашёл в Луизином ящике туалетного столика баночку румян и намазал себе щёки, а она рассердилась и даже отвесила мне оплеуху, потому что это увидела её подруга Биче Росси, которая страшная сплетница и ей ничего не стоит разболтать всем, что моя сестра красится…

Надо было видеть, как оживлённо слушала синьора Матильде мои рассказы! В последний раз она даже дала мне в награду пять шоколадных конфет и две лимонных карамельки, а это значит, что она действительно хорошо ко мне относится, ведь, по словам Луизы, она сластёна почище десяти мальчишек вместе взятых и обычно поедает свои сладости в одиночестве. Она запирает их в шкафу подальше от чужих глаз, и их там видимо-невидимо; но если мне удастся запустить туда руку, ей придётся распрощаться со своими запасами!

А теперь, дорогой дневник, я тебя покидаю, ведь завтра Новый год, и мне надо писать письмо родителям, чтобы попросить прощения за все прегрешения уходящего года и пообещать в следующем году быть хорошим, прилежным и послушным.

Вот и пришёл Новый год!

Вчера закатили настоящий пир! Пирожных и десертов, ликёров и настоек всевозможных видов и цветов было не счесть!