Гэри Шмидт - Пока нормально

Она подгребла отлетевшие листья к низким язычкам огня.

– Он скоро вернется, – сказал я.

– Знаю.

Я поглядел ей в лицо.

Она тоже смотрела куда-то далеко-далеко.

– Надеюсь, больше никаких неприятностей не будет, – сказала она.

И знаете – как раз об этом я думал в последнее время на физкультуре. Я больше не хотел никаких неприятностей, в основном потому, что матери их и так хватало. Поэтому я очень старался, чтобы меня не отправили снова к директору Питти, пускай там и можно было еще раз увидеть Бурого Пеликана. Я правда старался. Ничего не откалывал. Нет, сэр, паршивец вы этакий.

И дела в общем шли сносно, хотя мы с тренером Ридом почти не разговаривали. В эти дни у нас были упражнения на снарядах. То есть мы валяли дурака на кожаном коне, брусьях, канатах и турнике, а для тех, кто тощий и жилистый, – сами понимаете, кого я имею в виду, – в этом нет ровным счетом ничего трудного. Конечно, тренеру Риду и в голову бы не пришло меня похвалить, жди я хоть миллиард лет. Даже сделай я соскок с тройным сальто из стойки на руках, он и то промолчал бы. В основном он занимался тем, что ходил по залу и орал на Отиса Боттома или еще на кого-нибудь – со мной не заговаривал, и я с ним тоже, – а потом велел нам строиться в шеренги и на меня при этом не смотрел.

Ну и отлично. Никаких неприятностей.

До того дня, когда он объявил, что ему надоело нас развлекать, так что пускай мы построимся, а он разделит нас на команды и отправит играть в баскетбол. И он разделил нас на Команду Одетых и Команду Полуголых, и я попал к Полуголым, и тренер Рид ушел в свой кабинет, а я перебежал к Одетым и предложил Джеймсу Расселу поменяться, и он сказал «давай», и мы поменялись, но тренер Рид, похоже, следил за нами, потому что он тут же появился из своего кабинета – да, сэр, паршивец вы этакий, – и вид у него был не самый довольный.

Он спросил, что это я тут устраиваю. Сержантским голосом.

Я ответил – и, по-моему, достаточно вежливо, – что собираюсь играть в баскетбол.

Тогда он ответил – и у него это получилось совсем невежливо, – чтобы я заткнулся и немедленно отправлялся в Команду Полуголых.

Знакомая песня, не правда ли?

Тут Джеймс Рассел сказал, что мы поменялись.

Тренер Рид объяснил Джеймсу Расселу, что он не с ним разговаривает и нечего ему лезть не свое дело, а потом снова посмотрел на меня и поинтересовался, не надоело ли мне наступать на одни и те же грабли и неужели я так ничего и не усвоил?

Я мог бы ответить ему, что усвоил уже много чего. И периодическую таблицу, и «Джейн Эйр», и даже где находится Бурый Пеликан. Но я ничего не сказал – и вам стоит это знать, чтобы вы не обвиняли меня в том, что случилось дальше.

Тренер Рид высказал догадку, что я совсем ничего не усвоил, но предложил дать мне еще один шанс, причем немедленно. Он велел Джеймсу Расселу снова надеть футболку и вернуться в Команду Одетых, а когда Джеймс сказал, что его вполне устраивает Команда Полуголых, тренер Рид посмотрел на него так, что всем стало ясно: еще одно слово, и он его живьем сожрет.

Тогда Джеймс надел футболку и перешел в Команду Одетых. «Извини», – шепнул он мне по дороге.

– Разговорчики! – крикнул Тренер Рид.

А потом Тренер Рид – кстати, он из тех, кого Джо Пепитон наверняка с удовольствием вколотил бы в землю своей бейсбольной битой, – снова посмотрел на меня.

– Марш в Команду Полуголых! – сказал он. Точнее, прорычал.

Я пожал плечами – а что мне было делать? И перешел в Команду Полуголых.

Вы же видите, я очень старался.

– Сними футболку, Свитек. В Команде Полуголых полагается играть без футболки.

Я поглядел на обе команды.

– Мне кажется, мы все и так способны запомнить, кто за какую команду играет, – сказал я. – Среди нас вроде нет учителей физкультуры.

Ну ладно. Тут я не очень постарался. Согласен, я повел себя как Лукас.

– А ну подойди ко мне, – приказал тренер Рид уже не просто сержантским голосом, а сержантским в квадрате. Каждое слово – отдельно. И громко. И медленно. Роняя их, как самые тяжелые элементы из периодической системы.

– А если не подойду, расстреляете? – спросил я.

По-моему, тренер Рид перелетел через весь зал, почти не дотронувшись до пола.

– Прекратить! – заорал он так, что задрожали стены.

И хотел схватить меня за плечо, но я отшатнулся, так что он поймал только мою футболку.