Леонид Моргун - Грис-космоплаватель

«А ты не боишься взлететь на воздух вместе с кораблем? – осведомился Грис и решил: – Ну нет, рисковать, так всем вместе.»

Он смастерил из ремня петельку, перевязал мешок и, закинув его за спину, полез в шахту.

– Обопрись ногами о стену, – посоветовал ему раскатистый, многократно отраженным эхом голос командора откуда-то снизу.

Но напрасно мальчик пробовал нащупать ногой стену, она была далеко. Толстый шершавый трос сдирал кожу с пальцев. Грис крепко обхватил его ногами и повис, не в силах заставить себя сделать ни единого движения. Неожиданно трос дрогнул и стремительно понесся вниз. Мальчик закричал от страха. Снизу на него надвигалась какая-то сплошная угрожающе стремительная тень.

– Прижмись к стене! – крикнул командор, однако мальчик ничего не разобрал в нараставшем шуме. В последний момент перед столкновением лифт затормозил в полуметре от его ног.

Из лифта вынеслась целая толпа и с гвалтом поскакала по коридору. Подождав, пока шум стихнет, командор сказал:

– Ты не ударился? Тогда попробуй перескочить на крышу! Быстрее!

Невероятным усилием воли мальчик заставил себя разжать сведенные судорогой руки и ноги и плюхнулся на крышу.

– Теперь, – продолжал Вергойн, – постарайся как-нибудь застопорить двери. Подложи что-нибудь под ролики там, сбоку…

Недолго думая, Грис стащил с ноги башмак и подложил его под двинувшиеся было по штангам дверные ролики закрывающихся дверей.

– Порядок! – сказал командор спустя минуту, когда фыркая и чихая от пыли, покрывавшей его с ног до головы, взобрался на кабину лифта. – А теперь, садись-ка мне на ноги.

Грис повиновался, и Вергойн, перегнувшись вниз, принялся колдовать с распределительной коробкой на внешней стороне кабины.

– Тащи башмак! – вскоре скомандовал он. – Понеслись!

Лифт стремительно заскользил куда-то вниз, вглубь, вбок, потом поехал прямо, потом вновь куда-то провалился, а они лежали распластавшись на крыше, Вергойн крепко прижал к ней голову Гриса и только поглядывал по сторонам, щурясь от сильного, свистящего в ушах ледяного ветра.

– Вот мы и прибыли… – пробормотал командор, когда клеть наконец замерла. Выглядывая в нижнюю щель между раскрывшимися дверями он некоторое время пытался рассмотреть, что твориться снаружи. – Вроде бы тихо, – с сомнением сказал он, когда двери вновь затворились. – Рискнем, пожалуй…

«И не думайте! – заволновался Пшук. – Я чувствую опасность!»

– Вы слышите? – спросил Грис.

– Что такое? – удивился Вергойн.

– Пшук говорит, что там, снаружи какая-то опасность.

– Дружок, я давно уже перестал верить в говорящие мешки, тем более, когда они немы, как рыбы.

Грис понял, что командор лишен способности принимать телепатемы. Вергойн спрыгнул с клети и помог сделать это Грису. Потом, переставив клеммы на коробке, он отправил кабину лифта в обратное путешествие и подошел к дверям.

– А сейчас, – сказал, – нас ожидает непродолжительная космическая прогулка на комфортабельной межзвездной шлюпке, именуемой суперботом, – и по мановению его руки наружные двери лифта распахнулись. Беглецы двинулись было вперед и тут же остановились. На них в упор смотрели дула по меньшей мере пятидесяти лучеметов, сжимаемых конечностями примерно такого же количества устрашающего вида созданий, одетых в разномастные скафандры, преимущественно с чужого плеча. Впереди них на походном раскладном ложе возлежал Тэрн-Транэр собственной персоной.

– Вы заставляете ждать себя, – сказал он с алчной улыбкой. – Неужели опытный боевой командор запамятовал, что каждый квадратный сантиметр корабля просматривается телекамерами с главного пульта? Что ж, – заключил он, – считай, что это была последняя ошибка в твоей жизни… – он поднял лапу, в которой был зажат вышитый кружевной платочек, видимо собираясь взмахнуть им и тем самым подать сигнал к залпу. Но именно в это мгновение двери лифта, выждав положенное время, затворились. Ударившись в них, смертоносные тепловые лучи лишь расплавили пластиковую и металлическую обшивку, чем окончательно преградили доступ к ее содержимому.

– Вниз, под пол, – скомандовал Вергойн. – И без шума!

Под полом, в который упиралась лифтовая шахта, имелось обширное пространство – около полуметра от верха до низа, которое вело куда-то вглубь помещения. Его пришлось преодолевать ползком буквально по уши зарываясь в пылевые барханы. Вергойн первым достиг края этого тошнотворного моря и тут же, обернувшись, знаками показал Грису, чтобы тот двигался с максимальной осторожностью. Когда мальчик приблизился, Вергойн еле слышно прошептал ему на ухо: