Сюсаку Эндо - Женщина, которую я бросил

— Мне это безразлично.

Секретарь молча дал мне справку, которую я должен был вручить нанимателю.

Улица Симпо… Я знал ее. Туда можно дойти за 15 минут. Кажется, Симпо избежала бомбежки и ее старые дома уцелели.

Я шел вдоль развалившегося забора. Из дворов доносился запах готовящегося ужина, там кололи дрова, разговаривали… Мимо меня на старом велосипеде проехал старик камисибай [2] Камисибай — человек, показывающий нарисованные на бумаге фильмы и сопровождающий их устными пояснениями. с поклажей на багажнике велосипеда.

— Скажите, пожалуйста, где находится компания «Белый лебедь»? — спросил я женщину, стоящую у дома с ребенком за плечами.

— «Лебедь»? Неужели в наших краях есть такая компания? Я и не знала. Если дом семнадцать, так это вот за этим зданием.

По неосвещенной улице я пошел следом за стариком камисибайем. Старик повернул налево и остановил велосипед перед грязным домом. Я сразу понял, что там и помещается таинственная компания «Белый лебедь». А я-то представлял себе современное белое здание! Дом не только не напоминал лебедя, он походил скорее на ворону, только что вылезшую из мусорной ямы.

Я вошел и в прихожей увидел стол с телефоном, за которым сидел мужчина с головой, слегка приплюснутой сверху, в очках, в коричневых американских брюках, купленных, вероятно, на барахолке. По виду он был иностранец, недавно обосновавшийся в Токио.

— Ким-сан, товар я оставлю здесь, — обратился к нему старик, ставя ящик, снятый с багажника, в угол прихожей.

— Хорошо, хорошо. Завтра опять придешь.

Кивнув, старик вышел.

Мужчина с приплюснутым черепом, ковыряя в носу, повернулся ко мне.

— А ты откуда взялся?

— Я студент, читал ваше объявление о найме на работу. Вот мой студенческий билет.

— Гм… Ясно… Наверное, тебя послал студенческий комитет?

— Да, Общество по оказанию помощи нуждающимся студентам.

— Так… Нам нужен расклейщик афиш. Согласен заниматься этим?

— Согласен.

— Вот они, — сказал Ким-сан, указывая в угол прихожей пальцем, на котором было золотое кольцо. Там лежали свернутые афиши.

Очевидно, с этими рулонами я должен отправиться завтра в далекую префектуру Тиба, чтобы в деревнях и предместьях расклеивать и раздавать афиши.

Получив деньги на проезд и взяв для себя одну афишу, я покинул «Лебедь». Откуда-то доносилась труба торговца соевым творогом. У меня вдруг засосало под ложечкой. Почему-то вспомнились слова Нагасимм за завтраком: «Не только тело, но и душа уйязла в грязи».

На ходу я развернул афишу, там прыгающими буквами было написано:

«Любимец публики Асакуса. Популярные мелодии в исполнении Энокена. Наконец-то Энокен отправляется на гастроли в Сакурамати!»

Энокена знает даже трехлетний ребенок. Это самый знаменитый исполнитель шуточных песен. Он не только выступает на сцене, но и снимается в кино. Энокену всегда предоставляются лучшие концертные залы в шести крупнейших городах страны, и непонятно, почему эта знаменитость собралась на гастроли в захудалый провинциальный городок префектуры Тиба. Может быть, с благотворительными целями? Если так, то почему он поручил рекламу никому не известной компании? Здесь что-то не так. Я вспомнил слова секретаря о сомнительной репутации «Белого лебедя».

Но в конце концов, какое мне до этого дело! Если я расклею их афишу в Сакурамати, я заработаю 200 иен с оплатой проезда, а больше мне ничего не надо.

На полученные деньги я заказал в столовой одэн [3] Одэн — японское блюдо. , который уже давно не ел, и вернулся домой сытый. Нагасимы не было — вероятно, еще где-то шлялся.

Накрывшись ветхим, провонявшим потом и пылью одеялом, я постарался уснуть, но не мог. Я думал о девушках, собирающих виноград под осенним солнцем. Сердце мое трепетало, когда я представлял себе их белые ножки…

В 10 часов утра, оставив Нагасиму, который, съжившись, спал на тюфяке, я вышел из дому, завернувшись в старый плащ.

— Что это ты такой угрюмый? Работать сможешь? — спросил меня Ким-сан. Он указал на рулоны афиш: — Положи все это в рюкзак и езжай по тем местам, которые указаны в этой бумажке.

Там значились четыре селения, лежащие вдоль дороги. Ничего себе! Разумеется, 200 иен в сутки за такую работу маловато, но отказываться было поздно.

— Хорошо, — согласился я. — А то, что написано в афишах, правда?

— А ты как думаешь? — рассмеявшись, он пристально посмотрел на меня своими узкими глазами.

Больше спрашивать было не о чем.