Валери Уиндзор - Лгунья

Через некоторое время до меня дошло, что иду я довольно долго и, скорее всего, заблудилась. Слово "заблудилась" меня очаровало. Это было пугающее слово, завораживающее.

- Я заблудилась, - шептала я, прислушиваясь к его значению. Оно меня как бы оправдывало, ибо означало, что моей вины здесь нет. Оно означало совершенно немыслимую свободу. И что самое приятное, оно означало возможность быть найденной, когда эта свобода станет в тягость. Какой-нибудь добрый лесничий может найти меня спящей на постели из опавшей листвы, и принести в свой домик, и завернуть в одеяло, и накормить молоком с хлебом, и другой детской едой. И все будут так рады найти меня - под "всеми" я подразумевала Тони - что забудут спросить, что же, черт меня подери, я делала одна во французском лесу в двухстах или около того милях19 к югу от Парижа.

Я была погружена в эти фантазии, когда, протискиваясь через густые заросли ежевики, внезапно обнаружила, что стою на той самой песчаной просеке, с которой сошла вначале. Отошла я всего ярдов20 на пятьдесят от машины. Трудно сказать, обрадовало меня открытие, что я ходила по кругу, или разочаровало. Крис все ещё спала, рот её был приоткрыт, и на подбородке блестел тонкий серебристый след слюны.

- О, Господи, - дернулась она, внезапно проснувшись. Она недоуменно мигала, вспомная, кто я такая. На какой-то миг она здорово перепугалась. О, Господи. Сколько сейчас времени?

- Без пяти семь.

- Черт.

Машина, пятясь, выкатила на шоссе, и мы заехали в ближайший городок перекусить. Крис остановилась у здания, перед которым были припаркованы грузовики. Я сначала подумала, что это гараж, но сбоку от него прилепилась не внушающая особого доверия забегаловка Релэ Рутьер. Крис вошла туда так, будто заходила в подобные места каждый день, всю жизнь, будто она здесь хозяйка, и я последовала за ней. Все головы повернулись к нам. В комнате было полно народу: шоферы, сидящие за длинным, покрытым клеенкой столом. Я никогда раньше не заходила в такие заведения. Мы с Тони посещали рестораны с названиями вроде Ле Лион Д'ор, со свечами на столиках и с красными клетчатыми шторами на окнах, со всем тем, что Тони называл "местным колоритом".

- Ну что, годится? - спросила Крис.

Она уселась и принялась вертеть в руках солонку, оглядывая зал.

- Годится, - сказала я. Почему бы и нет? Теперь все в её руках. До Фижеака я покоряюсь её воле. Я намерена просто наблюдать и бездействовать, и будь что будет.

Крис заказала два ликера.

- Выпей, - сказала она, - тебе пойдет на пользу, - и добавила воды в мой стакан. Жидкость стала мутной. Мне нравилось, как она все решает за меня, от этого я чувствовала себя в полной безопасности, и выпила, хотя не выношу запаха аниса, и голова у меня мгновенно стала легкой-легкой, словно я смотрю на мир через стекло.

Запивали мы pichet21 красного вина. "Vin compris22" - говорилось в покрытой пятнами картонке, на которой неразборчивым, корявым почерком были выписаны названия блюд по-французски. Стало жарко. Мне начинала нравиться насыщенная парами атмосфера забегаловки: нравилось, как от стола к столу в огромной кастрюле носят суп, нравился гул мужских голосов, шум кофеварки, звяканье стаканов, смех. Мне нравилось быть с Крис. После салата из сырых овощей и супа мы отведали кролика в горчичном соусе. Крис заказала ещё один pichet вина. Она все подливала и подливала в стаканы.

Вскоре меня уже смешило любое сказанное слово. Помнится, я без конца хохотала. Время от времени у меня возникало неопределенное воспоминание о чем-то, что я знала, но предпочла забыть, но я не позволяла этой мысли перерасти в нечто большее, вырасти настолько, чтобы её можно было узнать. Стоило ей только шевельнуться, как я делала очередной глоток вина и топила её при рождении. Кто-то поставил пластинку на музыкальном аппарате. Счастье вливалось в меня потоком, и в конце концов, я не понимала уже, счастьем я так переполнена или едой.

- Понимаешь, я никогда не ела в подобных местах, - объясняла я Крис. Только в её присутствии я могла на это решиться.

- Ты без конца это повторяешь, - сказала она, - никогда не делала то, никогда не делала сё.

- Потому что это правда, - я откинулась на спинку стула и с интересом оглядывала ресторанчик. Я была под защитой полнейшего безволия. Вся ответственность лежала на её плечах, не на моих. Она за все в ответе. - Я бы ни за что не отважилась зайти сюда одна.

Когда мы уговорили половину второго pichet, у меня промелькнула мысль: неужели она после этого намеревается вести машину, но едва я собралась задать этот вопрос, как она снова наполнила мой стакан, и я забыла.