Никлас Родстрём: Эйфелева башня

— Что с тобой? — спросила жена.

— Ты действительно никогда не слышала об Эйфелевой башне? — спросил он.

— Я же говорю, что не слышала, — настаивала она. — Это был всего лишь сон.

— Но… — начал он.

— Это был сон, — сказала она. — Не ломай больше голову. Нам надо уже поторапливаться. Ты же знаешь, мы сегодня должны идти в гости к Лассе и Карин.

— Да, но… — пробормотал он.

— Давай поторапливайся, — сказала она и скрылась в ванной.

Пока жена принимала душ, он сидел за кухонным столом и пытался нарисовать Эйфелеву башню, как он ее себе представлял. Он нарисовал нечто, напоминавшее большую железную конструкцию с широким сводчатым основанием, постепенно сужающуюся к вершине, где была расположена маленькая смотровая площадка. Жена, выйдя из душа, осведомилась, почему он не начал приводить себя в порядок.

— Посмотри-ка, — сказал он. — Я тут нарисовал Эйфелеву башню. Узнаешь?

Она подошла к нему и посмотрела на рисунок.

— Это похоже на башню Киплинга в Лондоне, — сказала она.

— Кип… башню Киплинга, — повторил он запинаясь.

— Ты же знаешь, — сказала она. — Мы там были. А теперь давай поскорее.

Она исчезла в спальне. А он продолжал сидеть за столом, не в силах пошевельнуться. Потом поднялся и снова подошел к книжной полке. Он схватил одиннадцатый том энциклопедии и прочел: «Киплинг, Редьярд, английский архитектор и художник (1865–1936), известен в первую очередь как конструктор т. н.

Башни Киплинга (см. Киплинга Башня). Рядом живописных произведений завоевал также репутацию певца Востока».

Тишина давила на него, будто он находился в какой-нибудь черной дыре в космосе. Он прочел кусок, относящийся к статье «Киплинга Башня»: «… названная в честь своего конструктора Редьярда Киплинга (см. Киплинг, Редьярд) железная башня фахверковой конструкции высотой 300 метров, возведенная в 1897 году на южном берегу Темзы поблизости от Баттерси-парка. Б. имеет три платформы на высоте соответственно 57, 115 и 276 метров, куда можно подняться как по лестницам, так и на лифтах (два нижних этажа предназначены для публики). Башня тяжело пострадала от бомбежек во время второй мировой войны, но была отреставрирована и заново открыта в 1948 году».

Он долго сидел не в силах вымолвить ни слова, а очертания того, что ему хотелось назвать Эйфелевой башней, выступали перед ним с книжных страниц на фоне Темзы и Баттерси-парка. На заднем плане ему чудился столб пара от локомотива, двигавшегося по мосту Виктории к вокзалу Виктории.

— Башня Киплинга, — сказал он самому себе, словно для того, чтобы попробовать название на вкус. — Башня Киплинга.

Он был уверен в том, что никогда раньше не произносил это название.

— Эйфелева башня, — сказал он. — Эйфелева башня.

И сразу понял, что произносил эти слова сотни раз за свою жизнь. Он поднялся и поставил тома обратно на полку. Но не смог удержаться, чтобы не посмотреть, нет ли там книги, которая ему приснилась. А не найдя ее, испытал чуть ли не облегчение.

— Ты не примешь душ? — послышался голос жены из спальни.

— Да-да, — пробормотал он. — Да. Я приму душ.

Стоя голым под струями горячей воды, стекавшими по телу, он вдруг подумал о Нобелевской премии. Ему стало тревожно оттого, что Нобелевской премии, может быть, тоже нет или она называется Крюгеровской премией или как-нибудь еще в том же роде. Он попробовал слово на вкус: Нобелевская премия.

Нобелевская премия по литературе. Возникло ощущение подлинности.

Ему показалось, что в душе вода слишком холодная, и он протянул руку к крану с горячей водой, чтобы повернуть его. Но на мгновение остановился. А что, если «горячая» означает «холодная», а «холодная» — «горячая»? Тогда можно ошпариться или в лучшем случае невольно нарваться на холодный душ.

Он вышел из-под душа и одновременно закрутил оба крана. Нобелевская премия, повторял он, Нобелевская премия.

Закрыв дверь ванной, он крикнул жене:

— Лена? Нобелевская премия? Когда Киплинг получил Нобелевскую премию?

— А Киплинг получил Нобелевскую премию? — удивленно спросила жена.

— Тогда, наверное, по физике?

— Ну, я не знаю, — сказал он неуверенно. — Я считал, что он получил Нобелевскую премию.

Слова «Нобелевская премия» он выговаривал преувеличенно четко, чтобы убедиться, что жена не ослышалась.

— Я не знаю, — ответила жена.

Он испытал облегчение оттого, что слова «Нобелевская премия» не вызвали удивленных комментариев.

— Я посмотрю в энциклопедии, — сказал он.