Виктор Вяткин - Человек рождается дважды. Книга 2

Одни проходили, опустив головы. Другие, смеясь, останавливались. Тогда от группы отходил человек и брал Ящик. В стороне, рядом с чёрной доской, стояло несколько парней и, отвернувшись, смотрели по сторонам.

— Посмотрим, чего он тут митингует, — Предложил Краснов. Они слезли с лошадей и подошли вплотную к телеге. Шулин их не заметил и продолжал говорить:

— Бригада Пономаренко промыла за смену двести пятьдесят кубометров. Спасибо, орлы! Получайте подарок от руководства прииска! — он наклонился, поднял Ящик и передал бригадиру, — А это тебе, Корявый, и тебе, Воробей. — Он передал свёртки выскочившим из колонны парням, — Это вам за вашу отличную работу. Почёт передовикам производства!

Шулин, не останавливаясь, выкрикивал результаты работы каждой бригады. Называл то имена, то фамилии, а то и просто клички и передавал премии.

— Спасибо, дядя Володя! — отвечали рабочие.

Одного парня он подозвал к себе.

— А ну, сукин сын, выходи к доске. Пусть полюбуются твои дружки на твою губастую морду. Тебе будет особая посылка. Я тебе посплю за отвалами. Я тебе помылюсь в карты во время работы…

Парень замялся.

— Ну иди, чего встал? Что мне с ним делать? — спросил он у бригады, — Или холодную отвалить?

— Сами управимся, дядя Володя, — раздалось из колонны. Бригадир дал подзатыльник губастому и втолкнул Его в строй. Шулин махнул рукой, и бригада быстро прошла.

— А что, придумано неплохо. Если не считать не совсем деликатных форм, — засмеялся Краснов.

Но вот прошла последняя бригада, а за ней ушли и штрафники. Шулин оглянулся и увидел руководителей.

— А, Михайло! Здравствуй! Ты кого это с собой приволок? Никак партком? Добренько. — Он молодцевато соскочил с телеги и пожал им руки, — Ну, вы идите в посёлок, в лагерь, куда хотите. Знакомьтесь, а я метнусь на часок на второй участок — встретить развод.

Он легко вскочил на коня и уехал.

У проходной Краснова и Дымнова встретил молодой военный, отрапортовал и представился как начальник лагпункта.

В бараке был образцовый порядок. Койки заправлены по-военному. Встретивший их у двери дневальный так рявкнул рапорт, что заставил вздрогнуть.

Рабочие умывались, переодевались и убегали в столовую.

— Как живём, рабочий класс? — весело спросил Краснов.

— На большой с присыпочкой, гражданин начальник, — весело отозвались заключённые.

— Какие Есть жалобы?

— Жалобы? Да что вы! Жалоб у нас не бывает, мы с ними сами, на месте… Тут дядя Володя сам… — ответил плотный парень с мушкой на щеке и синяком под глазом.

— Что значит сам? Это, что ли? — Дымнов показал на заплывший глаз.

— Да ну, гражданин начальник, такого у нас не бывает. Это я в изоляторе на дверь наскочил.

— Куда так торопился?

— Как куда? На работу.

Они поинтересовались посылками. Там были банки с вареньем, бутылки с какой-то настойкой, зубчики чеснока и запечённые в тесто куски мяса.

— Откуда всё это берёт ваш начальник?

— Дядя Володя придумал. На прииске много женщин. Жёны инженеров, начальников разных. Он собрал их и расписал каждой. «Нечего, мол, даром хлеб Есть. Его издалека везти надо». Вот и стараются.

— Ну и как?

— Пустяк ведь, гражданин начальник, а приятно. Оно, видите ли, дорого тем, что вроде бы посылка из дому. Дядя Володя мужик изворотливый, тут ничего не скажешь.

— Есть какие просьбы, заявления? — ещё раз спросил Краснов, собираясь уходить.

— Зачем? У нас Есть свой начальник, — ответило сразу несколько голосов.

Они обошли и другие бараки, но ни заявлений, ни жалоб так и не поступило. У проходной их встретил Шулин.

— Посмотрели, а теперь прошу в мой дом.

— Как с золотом? — спросил Краснов.

— А куда Ему деваться? — встряхнул тот седыми кудрями. — Ты вот что, Михайло, со мной не хитри. Знаю, зачем ходил в лагерь. Тут уж давно подсылают ко мне всяких щелкопёров — А те нюхают, что да как… Нет чтобы спросить у меня. Разве заключённые что скажут? А ты, говорят, на меня давно замахнуться собираешься? Не рановато?

— А что? Чует кошка? — засмеялся Краснов. — Надо будет, и по-сыновьи поругаю. А уж Если зашёл разговор, так поделись опытом, какими формами воспитательной работы борешься с отказами? У тебя их на удивление мало.

— Так бы и сразу, а то золото! Как будто не знаешь, — добродушно усмехнулся он и хитровато посмотрел на Дымнова. — Тебе скажу, а вот как секретарь? Теперь ведь нашего брата типографской краской да чернилами обделывают, а это куда хуже. Дерьмо-то отмыть можно…