Джеймс Коззенс - Почетный караул

Полковник Росс еще раз хмыкнул. Потом взглянул на часы.

— Что ж, — сказал он, — досталось нам на орехи. Думаю, генералу надо лично позвонить Буллену и сказать, что он будет счастлив принять всех желающих посмотреть парад. Завтра утром Буллен сможет сообщить об этом в газете.

— Бог с вами, судья, — искренне удивился майор Сирс. — Ничего не выйдет! Куда мы их денем? Не можем же мы пропустить три, а то и четыре тысячи человек на базу. У меня и людей-то не хватит за ними смотреть.

— А мы их на базу и не пустим. Сделаем проход в заграждении западной части поля, там, у изгиба шоссе, поставим невысокий барьерчик вокруг старой площадки и, может быть, перевезем скамейки с учебного полигона. Полвзвода охраны хватит, чтобы они не разбрелись по базе. Можете на это время убрать своих ребят из города.

Красивое мужественное лицо майора Сирса покраснело от возмущения.

— С какой стати мы должны лебезить перед этим ублюдком… Хорошо, судья, я понял. А кто займется оградой и прочим?

— Саперы. Пусть полковник Хилдебранд мне позвонит. Вы занимайтесь только своим делом. — Полковник Росс встал. — Генерал, наверное, уже пошел купаться. Может, успею его перехватить.

— Да вот он идет, — сказал майор Сирс, кивнув головой в сторону окна.

На извилистой бетонной дорожке, выходящей из кустарника позади плавательного бассейна, действительно показался генерал Бил: на нем были лишь голубые купальные трусы; мокрая спина и стройные мускулистые ноги блестели на солнце, он осторожно шел в расстегнутых сандалиях в сторону мощеной аллеи, ведущей к лужайке перед коттеджами. На левом плече генерал без видимого усилия нес своего трехлетнего сына — пузатого загорелого белокурого крепыша.

— Вы бы видели, что этот малыш выделывает в бассейне, — сказал майор Сирс. — Плавать еще не умеет, а бросается в воду вверх тормашками и колотит изо всех сил руками и ногами, пока его не вытащат. Другой бы испугался, а ему хоть бы что. Весь в отца.

Генерал Бил уже дошел до аллеи и зашагал дальше в ярком свете косых лучей утреннего солнца по дорожке, ведущей к его коттеджу. Часовой перед домом заметил приближающегося генерала. Он остановился, вытянулся по стойке «смирно», щелкнул каблуками и с картинной четкостью сделал «на караул».

Генерал Бил ответил ему небрежно-шутливым салютом. Малыш на его плече разжал ладонь, державшую мокрые отцовские волосы, и тоже отдал честь.

— Вот чертенок! — сказал майор Сирс.

Он с улыбкой смотрел на ребенка, но при этом не выпускал из виду и часового. Несмотря на то что генерал уже прошел мимо и не мог его видеть, часовой с той же похвальной четкостью выполнил все полагающиеся движения при переходе из положения «на караул» в положение «на плечо».

Майор Сирс удовлетворенно кивнул.

— Значит, до десяти, полковник, — сказал он.

Далекий, но отчетливый гул утреннего салюта долетел и до спальни на третьем этаже отеля «Олеандровая башня» и разбудил Натаниела Хикса. Несколько секунд он лежал неподвижно, ощущая, как тепловатый воздух от вентилятора пробегает по вспотевшему лбу. Он ждал, когда зазвонят телефоны, и почти тотчас же услышал звонки — сначала телефон зазвонил в дальней части коридора и в комнатах этажом ниже, постепенно звонки стали приближаться и звучали все громче. С отработанной точностью он протянул руку к столику рядом с кроватью и снял трубку одновременно с первым всплеском телефонной трели:

— Капитан Хикс слушает.

— Доброе утро, сэр. Шесть тридцать.

Натаниел Хикс сразу же поднялся с постели. Его комната, узкая, но с высоким потолком, была одной из трех спален, составлявших вместе с ванной, небольшой кухней, просторной гостиной и лоджией, выходившей на озеро Армстронг, то, что в отеле именовалось «люкс квартирного типа». Заполучить такой номер — хотя и не очень современный, всего с одной ванной — считалось большой удачей. Если его снимали трое офицеров, то расходы для каждого были не выше, чем на обычный однокомнатный номер, зато можно было пользоваться гостиной, лоджией с плетеной мебелью и кухней. Удобства приходилось делить с двумя сослуживцами, а что касается гостиной и лоджии, то еще и с полдюжиной других офицеров, поскольку сюда в любое время заходили все кому не лень, и в силу неписаных законов армейского товарищества их нельзя было выставить: это обстоятельство можно расценивать как плюс или как минус — все зависит от вашего темперамента или настроения в данный момент.