Джеймс Коззенс - Почетный караул

— Нет, пока нет, сэр. Огни мы включим, сэр. Будем держать вас в курсе всех изменений. Дайте нам знать, когда будете выполнять третий разворот.

— Понял вас, — ответил генерал Бил. Он положил микрофон на колени. Потом повернулся к пассажирам и крикнул: — Погасите там сзади свет. А то мне отсвечивает. — Заметив, что полковник Росс клюет носом за своим столиком, он жестом показал Хиксу, чтобы тот разбудил его. Натаниел Хикс деликатно потряс полковника за плечо. Росс очнулся и поднял голову:

— А? Что случилось?

— Подлетаем, сэр. Осталось три минуты, — ответил Хикс. — Генерал просил выключить свет. Немного болтает, — добавил он. И засмеялся, но смех даже ему самому показался вымученным, он вздохнул и почувствовал, что в горле застрял какой-то комок.

— Хорошенькое дело — немного, — отозвался полковник Росс. — Они что, уморить нас решили? Я спал как убитый. Пожалуй, стоит пристегнуться. — Полковник оглядел кабину и сказал устроившемуся на полу сержанту Пеллерино: — А тебя кто будет держать?

Сержант безмятежно улыбнулся полковнику.

— Уж я-то не пропаду, сэр. — Потом, подтолкнув в бок Макинтайра, сказал: — Прижмись спиной к переборке. Сейчас будут скачки с препятствиями. — Он ощупал кислородные баллоны на верхней полке. — Надеюсь, они хорошо их закрепили. А то еще чего доброго трахнет по башке… — Он замолк, достал из угла бумажный пакет из-под пирожных и с сочувственным видом протянул его лейтенанту Турк. — Вот, возьмите на всякий случай, мэм.

— Выключите свет, судья, — обернулся к ним генерал Бил, — на козырек отсвечивает.

Лейтенант Турк судорожно схватила пакет. Лицо ее было искажено страданием, она упрямо твердила сквозь сжатые зубы:

— Меня не стошнит. Меня не стошнит. Меня не…

Свет на столике полковника Росса погас. Самолет вдруг закачался в ночной мгле, словно человек, получивший сильный удар в нос. Потерял равновесие, получил еще пару сильных ударов, завалился вперед, потом медленно, точно пьяный, снова принял горизонтальное положение. На фоне блеклого света приборной доски Хикс разглядел черные силуэты генерала и Каррикера; они явно не обращали на все эти мелочи ни малейшего внимания.

— Уже девять часов, — взглянув на часы, сказал полковник Росс. — Так я и знал. В столовой уже ничего не получишь. Ну как, договорились с генералом?

— Он велел мне пока оглядеться, сэр.

— Так что вы по этому поводу думаете?

— Думаю, здесь много зависит от секретной службы — какие темы нам позволят освещать.

— А что, если написать про генерала? — сказал полковник Росс. — Самый молодой генерал-майор в ВВС. Если война затянется, он может далеко пойти. Что вы на это скажете?

— Я об этом как-то не думал, сэр, — ответил Хикс. Ему трудно было внимательно следить за разговором, мысли путались от непреодолимого желания, чтобы последние мучительные минуты полета поскорее прошли и эта пытка наконец закончилась. — Вы имеете в виду статью о нем лично? — спросил он.

— Почему бы и нет? Мне приходилось встречать в журналах статьи о генералах.

Самолет так резко накренился влево, что у Хикса все поплыло перед глазами.

— Мы могли бы дать такую статью, — сказал он, — но, я думаю, лучше пригласить какого-нибудь известного автора. А как на это посмотрит сам генерал?

— Я с ним еще не говорил. Завтра мы с вами все обсудим. В принципе это может оказаться очень ценной идеей.

— Хвостовое колесо блокировано, — послышался из кабины пилота голос Каррикера.

— Ну, слава Богу, приехали, — сказал полковник Росс.

— Выпустить шасси, — приказал генерал Бил.

Видимо, Каррикер нажал на рычаг, потому что Хикс тотчас услышал скрежет где-то под полом кабины. Через несколько секунд, на приборной доске сбоку от Каррикера вспыхнула маленькая зеленая лампочка.

После того как генерал сбросил газ, самолет какое-то время летел ровнее; теперь, когда выпустили шасси, он, казалось, понесся вперед сам по себе, заваливаясь на ухабах то в одну, то в другую сторону. Хикс, уже было немного успокоившийся, с отчаянием понял, что это еще не все, и снова напрягся, чтобы дотерпеть до конца. Когда молния осветила темную кабину, он повернулся, чтобы подбодрить лейтенанта Турк. Хикс увидел, как она судорожно опустила голову и поднесла ко рту бумажный пакет. Кабина снова погрузилась во тьму, и Хикс услышал задыхающиеся, всхлипывающие звуки — ее неудержимо рвало. В наушниках послышался голос генерала Била:

— Вышка! Военный тридцать семь-шестьдесят три, выполняю третий разворот.