Джеймс Коззенс - Почетный караул

— Это я понимаю, — сказал полковник Росс.

— Да, конечно. Ну так двое-трое взяли на себя ответственность в деле с Вудманом. Они знали, стоит Старику узнать, что Вудман позволил мелочам одолеть себя, с Вудманом будет кончено. Сейчас времени отдыхать нет. Каждый должен сам справляться и держаться любой ценой. Немножко напоминает наш принцип обучения летчиков. Мы об этом помалкиваем, но вы знаете и я знаю, что много лучше и экономичнее навалить на мальчика все сразу, заставить его жать на всю катушку. Если на то пошло, лучше дать ему разбиться в учебном самолете здесь, дома, чем нянчить его, чтобы он разбил истребитель на фронте.

Машина приближалась к перекрестку, где дорога с территории выходила на шоссе в Оканару за аэродромом и базой. По шоссе грузно двигался к перекрестку кран на гусеничном ходу с длинной стрелой. Первым его увидел полковник Росс, и почти сразу же — шофер. Он наклонился и включил сирену штабной машины. Кран остановился, покачивая стрелой, и они повернули на север, опередив его.

Полковник Росс нахмурился и инстинктивно потянулся отодвинуть стекло, отделявшее его от шофера. Мощные гусеницы тяжелого крана ломали покрытие шоссе, и, уж конечно, управление шоссейных дорог штата этого им не спустит.

— Хотите остановиться? — спросил генерал Николс.

Полковник Росс достал из нагрудного кармана записную книжку и ручку.

— Нет. Не стану вас задерживать, генерал, — сказал он и записал номер инженерного корпуса под белой звездой на кабинке. — Не понимаю, о чем они думают. Им даны строгие инструкции не водить тяжелые гусеничные машины по шоссе. Но они ни с чем не считаются. Не удивлюсь, если он так и ехал по шоссе от ворот номер три добрую милю…

— Как вижу, нам придется остановиться так или иначе, — сказал генерал Николс. Тормоза взвизгнули — шофер вжал педаль в пол. За поворотом, замаскированным высоким кустарником, посередине шоссе стоял многоколесный прицеп на низкой подвеске. А прямо перед их машиной высилась свалившаяся с прицепа огромная груда металла — изуродованный фюзеляж и оторванные крылья бомбардировщика-штурмовика А-20, выкрашенного черной краской, как ночной истребитель. Стоящие рядом без дела сержант и двое рядовых оглянулись на визг тормозов.

Полковник Росс распахнул дверцу машины и вылез. Позади него за поворотом виднелась стрела крана, приближающаяся судорожными толчками. Полковник Росс повернулся и поднял обе ладони — сигнал выруливающему крану остановиться. Но, хотя он видел, что крановщик в кабинке смотрит на него, сигнал этот, должно быть, не был известен в инженерных частях. Кран продолжал ползти вперед.

Полковник Росс повернулся и крикнул:

— Сержант! Идите сюда. Кто здесь распоряжается?

Сержант испуганно отдал ему честь.

— Вроде бы я, сэр. То есть сейчас. Лейтенант ушел звонить. А назад не вернулся. А потом капитан… фамилии его я не знаю. Инженер с базы, пришел и ушел. Мы ждем вон того крана, сэр. Сами-то мы ничего сделать не можем…

— Когда вы блокируете дорогу, — сказал полковник Росс, — всегда выставляйте регулировщика. Ведь из-за поворота прямо натыкаешься на эти обломки. Могла бы произойти катастрофа. Давай-ка, сынок, — сказал он рядовому, — бегом к перекрестку! И скажи крановщику, чтобы он остановился, дал задний ход и съехал с шоссе. В машине генерал Николс, заместитель начальника штаба ВВС, а вы его тут заперли. — Он повернулся к сержанту. — А вообще, что это за… A-а, это тот, который упал у Пайн-Вью ночью в понедельник?

— Да, сэр.

— Ну а что произошло? Как вы его уронили?

— Свалился, сэр.

— Не вписался в поворот?

— Да нет, сэр. С этим такого быть не может. Думается, погрузили не очень чтоб.

— Как же это допустили?

— Не знаю, сэр, — сказал сержант. — Грузили не мы. Когда его вчера нашли, туда отправили наряд. Ну, они и грузили. Кончили, думается, уже ночью, а место там тяжелое, заросли, болото. Так что, наверное, побоялись в темноте оттуда выбираться. Наряд увезли, а нынче утром лейтенант Уокер отвез нас туда в джипе.

— Я все-таки не представляю себе, как обломки могли скатиться с такого широкого прицепа, если только вы не превысили скорость на повороте.

Сержант сказал:

— Когда я их только увидел, полковник, мне показалось, что они плохо закреплены. Клиньев подложили много, тросом опутали, только мне показалось, что закреплены они плохо. Я сказал лейтенанту, как бы они не сдвинулись, а он говорит, ничего, ну вот и… — В голосе сержанта прозвучало праведное и вполне понятное негодование.