Джеймс Коззенс - Почетный караул

— Я постараюсь выяснить, — повторил капитан Коллинз. — Я не вполне понимаю… Ну, посмотрим. Одну минуточку, сэр, я пошлю лейтенанта Брека проводить вас. — Он открыл дверь в приемную и сказал: — Боб, возьмите, пожалуйста, машину и отвезите мистера Буллена в город.

Когда они ушли, капитан Коллинз позвал:

— Прес, зайдите сюда, пожалуйста. — А когда лейтенант Филлипс вошел и закрыл за собой дверь, он сказал: — Из канцелярии Моубри что-нибудь было?

— Пока еще нет. — Лейтенант Филлипс пожал плечами.

— Ну, будем надеяться! Мне сегодня утром надо повидать полковника Росса по другому делу. Может быть, я выясню, что назревает.

Лейтенант Филлипс взял металлическую модель П-47, служившую капитану Коллинзу пресс-папье, и оглядел ее.

— Откровенно говоря, Дик, — сказал он, — мне плевать. Хотя и сожалею, что вас в это тоже втянули.

— И я сожалею, — сказал капитан Коллинз. — Но я втянут, так, может быть, вы будете плевать не столь демонстративно? Я вас не виню, Прес, но Бога ради, не баламутьте воду. Да, кстати, вы не знаете, что устраивает ваш приятель Эдселл? Вернее, хочет устроить?

— Да, знаю. Но вам не скажу. Пользы не будет. А вот запутает вас еще больше.

— Пусть так, — сказал капитан Коллинз. — Но если знаете, так скажите, черт возьми, что это за Уиллис в Вашингтоне, которому он телеграфом выслал деньги? Могу вам сказать: оканарская полиция считает, что он профессиональный агитатор. Или ваш Эдселл совсем свихнулся?

Лейтенант Филлипс захохотал.

— Отлично! — сказал он. — У этих сволочей поджилки затряслись! Видно, и сейчас нечестивый бежит, когда никто не гонится за ним. А деньги Эдселл послал — и, если хотите знать, половину дал я — официанту в одном вашингтонском ресторане. Его сын — один из цветных офицеров, присланных на базу. Позавчера, насколько мне известно, он хотел зайти в сортир на командном пункте — он только что прилетел, — а какие-то белые офицеры вытащили его и так измордовали, что ему пришлось лечь в госпиталь. Наверное, Моубри хотел это замять, и они взялись за дело. Джеймс услышал об этом от кого-то там вчера утром. И прикинул: если вызвать отца этого парня сюда, пусть он всего лишь цветной официант, Моубри придется допустить его к сыну и объяснить, что произошло, и принять какие-то меры к тем, кто его избил. И я с ним тут во всем согласен, Дик. — Он поставил модель П-47 на место.

— Если это правда, — сказал Коллинз, — то и я с ним согласен. Пожалуй, я позвоню в канцелярию генерала… или нет. А сначала… значит, фамилия парня, который пострадал, тоже Уиллис? — Он откинулся, держа телефон. — Город, — сказал он. — Мне нужна редакция оканарской «Морнинг сан», мистер Буллен… Да, капитан Коллинз, офицер службы информации. Пожалуйста, передайте мистеру Буллену, едва он вернется, что… пожалуйста, запишите… что Стэнли Уиллис получил травму и был положен в госпиталь базы. Это подтверждают известные ему телеграммы. Говорит капитан Коллинз. Я дам вам мой номер, если он захочет проверить. — Он поставил телефон на стол.

— Будете звонить генералу? — спросил лейтенант Филлипс.

— Отложу, — сказал капитан Коллинз. — Сначала проверю факты. И, пожалуй, лучше проконсультироваться с полковником Россом. Он, конечно, в курсе. Попробую поискать его еще раз.

— Таким путем вы ничего не добьетесь, — сказал лейтенант Филлипс. — Будет он ставить системе палки в колеса! Что это ему даст?

С большой тревогой полковник Росс видел (а вернее, чувствовал, так как ничего особенного и примечательного видно не было), что в генерале Биле произошла серьезная перемена. Что-то исчезло. Какой-то особый внутренний настрой, непреходящее напряжение нервов, энергия, закрученная как пружина, — что-то настолько неотъемлемое от Нюда, что стало почти незаметным, само собой разумеющимся. То, что всегда таилось в лице Нюда, выражало ли оно удовольствие или радость, раздражение или гнев, то, что всегда звучало в его голосе, в каком бы настроении он ни был, о чем бы он ни говорил. В воображении полковника Росса один образ сменялся другим: Нюд резко поворачивает пронизанное напряжением лицо — взрывчатый взгляд карих глаз, решимость раскрывающихся губ. Случайные обрывки фраз, равно твердые, какими бы ни были интонации в каждом данном случае.

«…Да, паршиво как-то вышло с Вуди — еще подумает, что я строю из себя большое начальство. Вы как насчет перекусить?»

«…Да что тут говорить, судья, Бенни — просто чудо. Можете мне поверить…»