Тобиас Вулф - Рассказы

Марк подумал, что можно позвонить Кристел и договориться встретиться с ней месяца через два, когда закончатся съемки, в доме его лос-анджелесского дружка. К тому времени перед ним откроются новые перспективы. Его дела пойдут в гору. Нет, ничего не получится. Как он позвонит Кристел? Он и номера-то не знает. Да и денег у нее нет. И вообще она не согласится. Нечего себя обманывать. Жена никогда ему не простит, если он бросит сейчас ее и Ханса. В этом случае он их потеряет.

"Я не могу так поступить", - думал Марк. Но в глубине души знал, что может. Он ведь решил не обманывать больше себя, а это означает, что нужно быть честным во всем. Да, он может оставить жену и ребенка. Люди бросают друг друга сплошь и рядом. Ужасно, ничего не скажешь, но такова жизнь. Постепенно все приходит в норму. Случаются и более страшные вещи. Кристел и Ханс не пропадут. Поняв, что произошло, Кристел позвонит Датчу. Отец начнет метать громы и молнии, но кончит тем, что поедет за ними. У него нет выбора. А через пять-шесть лет вся эта история будет казаться дурным сном.

Кристел прекрасно со всем справится. Она нравится мужчинам. Даже Датчу нравится, хотя он был настроен против их брака. Она еще встретит хорошего человека, который станет о ней заботиться. Она, Ханс и будущий малыш будут спокойно спать по ночам, зная, что все у них хорошо. Марк им не нужен. Без него им будет даже лучше.

Такая мысль впервые пришла Марку в голову и, признаться, огорчила его. Больно сознавать, что он ничего не значит в жизни Кристел. Раньше он думал, что их встреча предопределена самой судьбой и что, женившись на Кристел, он как бы исполнил волю небес. Но какая уж тут "воля небес", если они преспокойно могут жить врозь и даже лучше, чем вдвоем.

Они не нужны друг другу. Нет никакой особой причины им оставаться вместе. Тогда в чем же дело? Если он не может сделать ее счастливой, чего он тогда переживает? Они, как не умеющие плавать люди, тянут друг друга на дно. Будь они счастливы, тогда другое дело - можно было бы спокойно стариться вместе.

Будь они счастливы, тогда другой разговор - у них было бы будущее.

Но это не так. Она заслуживает лучшего жребия, и он - тоже.

Марк почувствовал себя обманутым: кто-то сыграл с ним злую шутку. Не Кристел, нет, она была с ним честна, - кто-то, кто знал правду о семейной жизни и притворялся, будто в ней есть что-то хорошее. А все как раз наоборот. Правда заключается в том, что, женившись, ты понемногу сдаешь позиции, отказываешься то от одного, то от другого. И это никогда не кончается. Ты теряешь свою жизнь, свою уникальную жизнь и начинаешь вести какое-то усредненное существование, о чем ни один из вас раньше не помышлял. И более того, ты даже этого не замечаешь. Ты губишь свою жизнь. И не знаешь об этом.

- Ну вот и Блайт, - сказал Барни.

Марк посмотрел в окно. Какое-то представление о городке можно составить даже из машины. Над крышами домов подрагивал зной.

- Блайт, - повторил Барни. - Едем, едем, проехали.

Просыпаясь, Кристел не сомневалась: первое, что она увидит, будут воды могучей Колорадо. Ей снилось, что она едет в машине с Марком и Хансом, еще раннее утро, и ничего еще не случилось. Кристел испуганно щурилась в полумраке, не понимая, где она. Но через мгновение все вспомнила.

- Ханс, - прошептала она.

- Он на улице, - сказала Хоуп. Склонившись над лампой, она вставляла патроны в ружье. На стене туда-сюда раскачивалась ее тень.

- Надо раздобыть что-нибудь на обед, - пояснила свои действия Хоуп. - А ты лежи и отдыхай. О малыше не беспокойся. - Она закончила заряжать ружье, а несколько оставшихся патронов сунула в карманы джинсов. - Я скоро вернусь.

Кристел лежала на кровати, испытывая смутную тревогу; ей хотелось пить, но невыносимая тяжесть в теле мешала подняться. Мужчины на улице включили приемник. Зазвучала заунывная песня, вроде той, что пела Хоуп. Кристел уже два месяца не слышала приличной музыки - с того самого дня, как покинула родной дом. Был теплый весенний день. Из приемника лились звуки песни, солнечные лучи весело пробивались сквозь листву росших вдоль дороги деревьев. При выезде из города, на мосту, мать остановила машину, чтобы полюбоваться на лебедушку, плывущую вверх по течению с двумя птенцами.

- Боже мой, - вырвалось у Кристел.

Она заставила себя встать. Приподняла штору и глянула в окно. Ничего, кроме пустыни и гор. От дома удалялась Хоуп с ружьем. Свет стал мягче и уже не так сильно резал глаза. Вершины гор порозовели.

Кристел задумчиво смотрела в окно. Как можно жить в таком месте? Здесь ничего нет, ну совсем ничего. Уже в Финиксе Кристел тяготила скудость тамошней природы - глазу не на чем отдохнуть, только скалы да колючий кустарник. А теперь вот ее занесло сюда.