Марина Нефедова - Лесник и его нимфа

– Нет никого. Я за них.

– Зовут его как?

– Саша.

– Вот, Дюймовочка, твой Саша так, бедный, орал сегодня, что я не мог спать. С ним тут полночи носились. Врач хороший, сразу говорю. Пойдем, покажу тебе, где найти врача.

***

На врача Лита смотрела с ужасом. Потому что он говорил:

– Как вы умудрились дотянуть его до такого состояния? Почему он не лег раньше? Почему его не обследовали после операции? Ему давно нужно было лечь, сразу после результатов биопсии. Почему…

– Я не знаю… – сказала наконец Лита.

Он посмотрел на нее как на идиотку.

– Так, значит. Лечение нужно начинать срочно, прямо сейчас. Химиотерапию. Дорог каждый час. Вы слышите? – он повысил голос, потому что Лита не реагировала. – У него метастазы в легких и позвоночнике.

– Он не умрет? – вместо ответа спросила Лита. Это был ее единственный вопрос.

– Об этом позже. Услышьте меня. Ему нужно сейчас достать вот это лекарство, – он написал на бумажке. – Свяжитесь с родственниками. Как достанете – сразу поставим капельницу. Все, идите.

– А… Откуда можно позвонить?

Он молча поставил перед ней телефон и вышел.

И началось. Мама, единственная надежда – никогда, наверное, с самого детства Лита не нуждалась в ней так, – не подходила к домашнему. На работе сказали, что она взяла несколько дней за свой счет. Ах да, у мамы же роман! А телефон этого мачо Бориса Лита забыла переписать, его номер остался дома! Чтоб они все…

Лита зачем-то еще раз позвонила домой – никого. Еще раз позвонила на работу – «Ольги Александровны нет и не будет». Позвонила Леснику домой – никого. Маньке – никого. Лита села и впала в ступор.

Через какое-то время вошел врач.

– Позвонили родственникам?

– Да. То есть нет.

– Так.

Он сел напротив.

– Тогда я вам скажу так. У него есть десять процентов. Если мы сегодня не начнем делать химию, завтра они превратятся в пять.

– Десять процентов чего? – тупо спросила Лита.

– Десять процентов остаться на этом свете.

****

В коридоре Лита встретила лысого соседа.

– Ну как? – спросил он.

Лита рассказала, путаясь в словах. От страха и волнения она стала забывать русский язык.

– Так, – сказал лысый. – На самом деле тут с лекарствами никаких проблем.

– Как это?!

– Так это. Срочно ищи старшую медсестру, если она еще не ушла. Идешь к ней. Даешь немножко денег. У нее этих лекарств – завались. Остается. Люди умирают, лекарства остаются. Родственники же не будут обратно свои ампулы забирать.

***

У старшей медсестры в кабинете был такой специальный шкафчик. Лите даже снилось потом, как она его открывает и оттуда сыплются коробочки. Сыплются и сыплются. Там много было лекарств. Лита смотрела на них и понимала, что все эти люди не долечились и умерли. Все они умерли.

Написанное на бумажке лекарство нашлось. Хватило трешки. Капельницу поставили почти сразу.

Но обезболивающее действовало все меньше, а химия – все больше. К тому же оказалось, что Лесник эту химию переносит просто жутко. То есть все три часа его просто выворачивало наизнанку.

В какой-то момент Лита подумала, что лучше бы ей сейчас сразу сойти с ума, чтобы ничего уже не понимать. Когда медсестра потом что-то спросила у нее, Лита поняла, что не может говорить – так сильно у нее были сжаты зубы.

***

Лита боялась, что вся эта обратная сторона жизни, всякая там физиология оттолкнет ее. Оказалось, нет, это была просто часть жизни, совсем не вызывающая отвращения. Наоборот, сочувствие. Судно – это просто такое участие в жизни человека. Все эти утки, судна и катетеры – все это была ерунда.

А вот ощущение, что есть человек, и жизнь уходит из него, и ты ничего не можешь сделать, и врачи по большому счету не могут, – оно было невыносимым.

Жизнь уходила из него.

***

Вообще родственники были нужны только на три часа химии. Но Лита не уходила. Ей казалось, что стоит только уйти – и он умрет.

Его перевели в отдельную палату. Лите разрешили поставить три стула рядом – это была ее кровать.

На третий день приехала мама – привезла Лите расческу и чего-то там еще, у Литы же ничего не было.

Они стояли в коридоре возле стенки. Лита была с уткой в руке и по виду не сильно отличалась от пациентов. Мама пыталась уговорить ее уехать домой. Зачем-то говорила с ней про школу… Лита смотрела на дверь палаты и ничего не отвечала.

– У меня сегодня Лариса спросила знаешь что? – вдруг сказала мама. – Она спросила, какое у тебя будет платье на выпускном…