Эптон Синклер - Широки врата

Ирма считала его одним из самых информированных людей, которых она когда-либо встречала, и иногда цитировала его мужу в качестве авторитета. Ирма любила романтический серый каменный замок, несмотря на его переносные ванны, которые она называла «жестянкой». Ей нравились почтительные арендаторы, которые всегда снимали перед ней шляпы, если это были мужчины, и делали реверанс, если это были женщины. Она любила английскую сдержанность, в отличие от французской разговорчивости. Она любила жить в мире, где все люди знали свои места, и всё, что происходило, происходило именно так, как в течение сотен лет. Она хотела, чтобы Ланни обладал чувством собственного достоинства, а не вёл себя, как представитель богемы, не встречался бы с всякими подонками, не потирал бы локти вместе с «радикалами» в прокуренных кафе и не позволял бы им спорить с ним и даже высмеивать его.

Короче говоря, Ирма нравился мир без путаницы, бытовой или интеллектуальной. Она видела её сначала в России, а затем в Германии. И если играть с опасными идеями, то потом станешь свидетелем опасных действий. Она думала, что Ланни был достаточно стар, чтобы впадать в юношескую экстравагантность, и она мечтала, чтобы он успокоился и заботился о ней, о ее богатстве и о ее ребенке. Она нашла в лорде Уикторпе идеальную модель того, что она хотела бы видеть в своём муже. И в то время она была слишком тактичной, чтобы выразить это словами, Ланни мог понять это без труда. Он не был ревнив, но он не мог изредка не думать, как приятно было бы, если бы его жена могла согласиться с ним о вещах, которые он считал важными. Его усилия, чтобы держать свои раздражающие мысли при себе, привели к своего рода раздвоению личности, и со временем его скрытая часть становилась все более и более активной.

Эмили Чэттерсворт убедила Ирму, как важно для нее проявлять серьезный интерес к профессии мужа и дать ему ощущение заработка собственных денег, пусть даже небольших. Поэтому Ирма будет ездить с ним смотреть на старых мастеров и будет серьезно выражать свое мнение по их достоинствам и ценам. Она хотела культурного роста, и это занятие будет его частью. Многие из картин были на самом деле великолепны, и изредка, когда Ланни начинал торговаться, Ирма покупала картину сама и отправляла её в хранилище до того момента, когда у неё будет собственный дворец в Англии или во Франции, где она пока ещё не решила.

Сэр Джошуа был особенно интересным мастером, потому что нарисовал так много красивых аристократических дам и их детей. Сама Ирма была такой же дамой, и Ланни сказал ей, что ищет нужного человека, чтобы сделать ее портрет в натуральную величину. Так что теперь она видела себя в этих герцогинях и графинях, и заучивала позы и костюмы, для того, чтобы, когда придет время, сказать художнику, что именно она хотела. Это был способ познакомиться с жизнью. Она решила узнать, как потратить деньги, как аргументировать, что является удовольствием, и как удерживать уважение тех, с кем имеешь дело, от скромной служанки до гордого аристократа, который пригласит её украсить его гостиную.

Ланни был добросовестным в обслуживании своих клиентов. Когда владелец завода шарикоподшипников в Огайо написал ему, что хочет хорошего сэра Джошуа для своей коллекции, Ланни не схватился за первое предложение известных дилеров и не сказал: «Этот парень имеет так много денег, что не имеет значения, за что он платит». Нет, он изучит свою картотеку и список всех известных ему работ сэра Джошуа, получит фотографии каждой из них и направит их своему клиенту с длинным письмом и подробным описанием качеств каждой и обсуждением возможных цен.

«Я советую вам, подождать нескольких недель», — напишет он, — «до тех пор, пока не распространяться слухи вокруг запросов, которые я сделал. Вы понимаете, что рынок старых мастеров это маленький мир, полный деятельных и энергичных дилеров, и они сплетничают между собой, как улей пчел. Они считают американцев принадлежащей им добычей и неизменно спрашивают на пятьдесят процентов больше, чем у англичанина. Мне удалось произвести впечатление на них, что я не являюсь простаком. Я обычно пугаю их, что мой клиент предпочтёт какую-либо другую картину. И, как правило, в течение нескольких дней они звонят и приглашают меня установить цену. Я отказываюсь это делать, пока я не услышу предложения от другого дилера по какой-либо другой картине. Все это достаточно противно, но это способ покупки картин, и нет никакого смысла дать себя ощипать».