Эдвард Бульвер-Литтон - Грядущая раса

Дверь въ стене закрылась, и все было кончено.

ХХIV.

"И это", сказалъ я, пораженный виденной мною сценой, - "ваша обычная форма погребенiя?"

"Наша неизменная форма", отвечалъ Афъ-Линъ"...

На меня действуетъ успокоительно самая мысль, что воспоминанiе о близкомъ мне существе сохраняется въ пределахъ моего дома. Мы какъ бы чувствуемъ, что жизнь его продолжается, хотя и въ невидимой форме. Но наше чувство въ этомъ случае, какъ и во всемъ прочемъ, создается привычкой. Ни одинъ разумный Анъ, какъ и ни одно разумное общество, - не решится на перемену укоренившагося обычая, не обсудивъ ранее все его последствiя и не убедившись въ необходимости такой перемены. Только при подобныхъ условiяхъ, такой перемене не грозитъ опасность - превратиться въ легкомысленную переменчивость, и разъ сделанная, - она уже стоитъ потомъ твердо".

Когда мы возвратились, Афъ-Линъ позвалъ некоторыхъ изъ находящихся у него въ доме детей и разослалъ ихъ между своими родными и друзьями, съ приглашенiемъ на праздникъ, устраиваемый въ его доме, во время вольныхъ часовъ дня, по случаю отозванiя Всеблагимъ его родственника. Это было самое многолюдное и оживленное собранiе изъ виденныхъ мною, во время моего пребыванiя между Ана, и оно затянулось до позднихъ часовъ времени отдыха.

Пиръ былъ устроенъ въ громадной зале, служившей только для подобныхъ торжествъ. Обстановка его разнилась отъ нашихъ банкетовъ и скорее походила на роскошныя пиршества временъ Римской имперiи. Гости сидели не за однимъ общимъ столомъ, но отдельными группами за небольшими столами, по восьми за каждымъ. Здесь считается, что при большемъ числе собеседниковъ ослабеваетъ разговоръ и пропадаетъ оживленiе. Хотя Ана никогда громко не смеются, какъ я уже заметилъ, но шумъ веселыхъ голосовъ, за разными столами, доказывалъ оживленiе гостей. Такъ какъ они не употребляютъ опьяняющихъ напитковъ и весьма умеренны (хотя и крайне изысканны) въ пище , то самый пиръ не былъ продолжителенъ. Столы исчезли сами собою и за темъ следовала музыка для любителей; многiе однако покинули залу: - некоторые изъ молодежи поднялись на своихъ крыльяхъ (крыши здесь не было) и съ свойственнымъ имъ весельемъ предались своимъ грацiознымъ воздушнымъ танцамъ; другiе разбрелись по разнымъ комнатамъ, разсматривая собранныя въ нихъ редкости, или занялись разными играми; любимою ихъ - была довольно сложная игра, похожая на шахматы, въ которой принимало участiе восемь человекъ. Я ходилъ между толпою; но мне не удавалось вступитъ въ разговоръ, потому что все время меня не покидали тотъ или другой изъ сыновей моего хозяина, которымъ было поручено наблюдать, что бы меня не безпокоили излишними вопросами. Но гости вообще мало обращали на меня вниманiя, они уже пригляделись ко мне на улицахъ и наружность моя перестала привлекать всеобщее любопытство.

Къ моему большому облегченiю, Зи избегала меня и видимо старалась возбудить мою ревность заметною любезностью съ однимъ красивымъ молодымъ Аномъ, который (хотя и отвечалъ ей съ тою скромностью, которая отличаетъ молодыхъ девицъ нашихъ образованныхъ странъ, кроме Англiи и Америки) былъ видимо очаровалъ этой величавой Гай и готовъ былъ проронить робкое "да", еслибъ она сделала признанiе. Утешая себя надеждою, что она поступитъ такъ и еще более проникнутый отвращенiемъ къ "обращенiю въ пепелъ" (особенно после созерцанiя адскаго процесса, моментально превращавшаго человеческое тело въ горсть золы), - я развлекалъ себя наблюденiемъ нравовъ, окружавшей меня молодежи. Все убеждало меня, что не одна Зи пользовалась драгоценнейшею изъ привилегiй, принадлежавшихъ здесь ея полу. Все что только я виделъ и слышалъ несомненно показывало, что здесь Гай ухаживаетъ за предметомъ своей страсти; между темъ какъ Анъ, со всею кокетливою скромностью нашей молодой барышни, является более пассивною стороною. Оба изъ моихъ спутниковъ неоднократно подвергались такимъ чарующимъ нападенiямъ, во время нашей прогулки, и оба вышли съ достоинствомъ изъ своего искуса.

Я обратился къ старшему, который предпочиталъ занятiя механикой управленiю большимъ именьемъ, и отличался философскимъ направленiемъ ума, и сказалъ: "я просто не въ силахъ понять, какъ при твоей молодости и при всей этой чарующей обстановке звуковъ, света и ароматовъ цветовъ, - ты можешь оставаться равнодушнымъ къ этой любящей молодой Гай, которая только что оставила насъ со слезами на глазахъ, вызванныхъ твоею холодностью".

"Любезный Тишъ", отвечалъ мне со вздохомъ молодой Анъ, "нетъ большаго несчастiя въ жизни, какъ жениться на какой нибудь Гай, въ то время, какъ любишь другую".