Основным правилом Кенелма Чиллингли было никогда не удивляться, но тут он, как говорится, оторопел и пал до уровня обыкновенных умов, сказав просто:
- Я ничего не понимаю.
- Я только убеждаюсь, как, впрочем, и всегда предполагал, - кротко продолжал пастор, качая головой, - что в хваленом воспитании американцев элементарные правила христианского понимания добра и зла в большем пренебрежении, чем у нас в простом народе. Да, мой юный друг, вы можете поражать меня замечаниями о ничтожности человеческой славы и человеческой любви, заимствованными у языческих поэтов, а между тем вы не понимаете, с каким состраданием смотрят у нас на человека, занимающегося вашей профессией.
- Разве у меня есть какая-нибудь профессия? - спросил Кенелм. - Очень рад это слышать. Какая же у меня профессия, и почему я должен быть американцем?
- Почему?! Неужели меня неправильно осведомили? Вы ведь тот американец - я забыл его имя, - который приехал оспаривать первенство английского чемпиона по боксу. Вы молчите, вы повесили голову. Ваша наружность, сложение, серьезность лица, явная образованность - все подтверждает ваше происхождение. И, наконец, ваш доблестный подвиг показывает род ваших занятий.
- Достопочтенный сэр, - с самым серьезным видом ответил Кенелм, - я странствую, чтобы найти истину и уйти от притворства, но такого великого притворщика, как я сам, еще не встречал. Помяните меня в ваших молитвах. Я не американец и не профессиональный боксер. Я уважаю первого, как гражданина великой республики, применяющей в виде опыта такую систему правления, при которой то самое благоденствие, какое она старается создать, рано или поздно погубит этот опыт. Я уважаю последнего, потому что сила, мужество и воздержание, необходимые для бойца, составляют также главное украшение королей и героев. Но я ни тот, ни другой. О себе я могу сказать только, что принадлежу к тому весьма неопределенному классу, который называют английскими джентльменами, и что по происхождению и воспитанию я имею право просить вас пожать мне руку.
Летбридж опять вытаращил глаза, приподнял шляпу, поклонился и пожал Кенелму руку.
- Теперь позвольте мне поговорить с вами о ваших прихожанах. Вы принимаете дружеское участие в судьбе Уила Сомерса, я - также. Он талантлив и искусен. Но здесь нет достаточного спроса на его корзины, и ему, без сомнения, было бы выгоднее поселиться в одном из ближайших городов. Почему же он не хочет переехать отсюда?
- Я боюсь, бедный Уил зачахнет от тоски, если не перестанет встречаться с той хорошенькой девушкой, за которую вы выдержали рыцарскую битву с Томом Боулзом.
- Так этот несчастный по-настоящему влюблен в Джесси Уайлз? И вы думаете, что она тоже любит его?
- Я в этом уверен.
- И она была бы для него доброй женой, конечно насколько вообще жены могут быть добрыми?
- Из доброй дочери обычно выходит добрая жена. А я не знаю отца, у которого была бы дочь лучше Джесси. Это достойная девушка. Она была самой способной ученицей в школе, и моя жена очень привязана к ней. Но она одарена не только способностями, у нее превосходное сердце.
- Ваши слова подтверждают мои собственные впечатления. И, кажется, отец этой девушки не возражал бы против ее брака с Уилом Сомерсом, если бы не опасался, что Уил не сможет дать приличное содержание жене и будущим детям?
- У него не может быть других возражений, кроме тех, которые вообще относятся ко всем женихам: он также боится, как бы Том Боулз не причинил ей вреда, если узнает, что она выходит за другого.
- Значит, вы полагаете, что мистер Боулз безнадежно дурной и опасный человек?
- Безнадежно дурной и опасный и стал еще хуже с тех пор, как начал пьянствовать.
- Но он не пьянствовал до того, как влюбился в Джесси?
- Кажется, нет.
Однако, мистер Летбридж, неужели вы никогда не пытались воздействовать на этого опасного человека?
Разумеется, пытался, но ничего не получил в ответ, кроме оскорблений. Это - безбожный скот, и в стенах церкви его не видели уже несколько лет. Он нахватался той зловредной учености, которую можно почерпнуть из языческих сочинений, и я сомневаюсь, придерживается ли он вообще какой-нибудь религии.
- Бедный Полифем! Неудивительно, что Галатея избегает его.
- Старый Уайлз ужасно напуган, он просит мою жену найти для Джесси место служанки подальше отсюда. Но Джесси и слышать не хочет об отъезде.
- По той же причине, которая не дает Уилу Сомерсу возможность покинуть родные края?
Читать дальше