Иржина Троянова - Яна и Ян

Я уже начинаю злиться. Уезжать домой в пятницу после обеда разрешается только отличникам и хорошо успевающим слушателям. У Зоурека же дела с учебой, прямо скажем, идут неважно, но, как и большинство ему подобных, он не желает понять, что отставание в учебе можно ликвидировать только кропотливым трудом.

Зоурек продолжает кипятиться:

— Отличники занимаются в кружке бальных танцев, посещают спортивные секции, слышал даже, наши альпинисты планируют штурмовать какую-то вершину в Гималаях…

— Так в чем же дело? Посещай и ты кружки и секции.

— Что?! Да я после занятий уже падаю от усталости!

— Это кто тут падает? — спрашивает с наигранным ужасом Франта Слейшек, вбегая в кухню. — Смотри не сверни себе шею…

Он, как всегда, спешит, у него каждая минута на счету, а я все свое свободное время посвящаю Гонзику. Как хорошо придумала Яна, что поручила его на время заботам матери Ирены! Во всяком случае, Гонзик очень доволен, с бабушкой — так он называет мать Ирены, — бывшим работником детсада, ему хорошо и весело, а обо мне и говорить нечего.

— Папа, — сказал он мне как-то по секрету, — бабушка говорила, что мы живем на земном шаре. Но она дала промашку, понимаешь?

— Нельзя так о бабушке говорить, ясно? И почему она дала прома… то есть ошиблась? Где же мы, по-твоему, живем?

— Внутри, конечно, в самом шаре. Если бы мы жили наверху, то давно бы свалились. Попробуй походить по шару…

Пришлось купить ему глобус и объяснить, как все обстоит на самом деле. И теперь мы путешествуем по морям и океанам, по странам и континентам. Какое испытываешь наслаждение, открывая мир ребенку! Но не меньшее наслаждение — открывать для себя мир ребенка. Только сейчас я начал понимать Яну, которая мечтает стать учительницей.

Моя милая, моя нежная Яна! Как я тоскую о ней! Я не видел ее целую вечность… Где те незабываемые вечера, когда она распускала свои прекрасные волосы?..

— Что ты делаешь с паштетом, варвар? — прерывает мои возвышенные мысли Франта.

Я в это время намазывал хлеб паштетом. На ужин я не хожу, потому что ровно в семь нужно звонить Яне.

— В чем дело? — недоуменно спрашиваю я, но он, не говоря ни слова, берет у меня из рук банку с паштетом, проворно опрокидывает ее содержимое на тарелку и пускается в разглагольствования:

— Чтобы из этого полуфабриката приготовить замечательное блюдо, мы должны поступить следующим образом: нарезать его тонкими ломтиками, добавить жир… Не мешай, Зоурек, когда готовит шеф-повар!.. Берем лук. Очищаем его, режем, поджариваем. Потом кладем в сковородку ломтики паштета и разбиваем туда пару яиц… Слушай, иди звонить и не мешай специалисту. Придешь, когда ужин будет готов…

С голодным желудком, но в приподнятом настроении я набрал номер и стал с нетерпением ждать, когда же в трубке раздастся бархатный голосок моей Яны.

— Это вы, товарищ надпоручик? — загремела вдруг трубка басом медсестры Блаженки.

От неожиданности я даже вздрогнул.

— Да, это я…

— Я очень рада, — опять зарокотала трубка. — Яна попросила меня подежурить у телефона, а у нее сейчас урок математики.

Конец света! Что же там происходит?

— Блаженка немного напутала, — объяснила мне потом Яна своим бархатным голоском.

— Разве доктор разрешил тебе заниматься?.. Где ты была?

— На уроке математики. Но я ее не изучаю, я преподаю.

— Пре-по-даешь? — У меня сорвался голос. Я подумал, что она шутит, но Яна продолжала мне объяснять:

— Я как раз диктовала своей ученице задачу. Кстати, ты не знаешь, какова длина экватора?

— А я хотел прочитать тебе лирическое стихотворение…

— Так читай…

— Но ты же спрашиваешь про длину экватора.

— Одно другому не мешает… — весело рассмеялась она.

И в это мгновение тоска, накапливавшаяся у меня в груди, вырвалась наружу:

— Яна… Я приеду к тебе в субботу!

— Что это тебе пришло в голову? — испугалась она. — Ведь мы же договорились встретиться первого августа, когда ты возвратишься из части после осмотра боевой техники, а я из санатория…

Мы ни о чем не договаривались, я просто согласился с ее планом, потому что он показался мне довольно разумным. Но это было тогда…

— Знаешь, я могу и не дождаться этого первого августа…

— Не мучай меня!

— Я тебя мучаю! Я же только хочу увидеть тебя… Ничего не понимаю…

— Успокойся, первое августа не за горами, — мягко проговорила она и чуть слышно добавила: — А потом… потом мы опять будем вместе.

И от того, как она это сказала, у меня по спине побежали мурашки.