Юлия Лавряшина - Невозможная музыка

— Я тоже никогда не женюсь, — гордо сообщила Лилька, покосившись на него.

Сашка же, не скрываясь, бросил на нее внимательный взгляд:

— А я вот женюсь. Мама говорит, что если у человека нет детей, значит, жизнь его не имеет смысла. Я так не хочу.

"Какой он!" — подумала Лилька с удивлением. Правда, так и не смогла решить — какой. Но ей и без этой ясности было радостно, что она встретила такого мальчишку именно сегодня.

Лильке даже захотелось подпрыгнуть и выкрикнуть что-нибудь, как она делала, если ее переполняло ликование. Но при Сашке это почему-то казалось невозможным. Может, потому, что он был пианистом… Или потому, что родился в Латвии, которая была для Лильки настоящим заморским царством… Или это его отец, игравший на больших органах немного смущал ее… Она ограничилась тем, что улыбнулась Сашке во весь рот и пошла быстрее.

С другой стороны от шоссе за тополями дома тоже были двухэтажные, но кирпичные, белые. Дедушка называл их "сталинскими", а Лилька не любила, когда он так говорил, потому что в этом слове было что-то отталкивающее, а сами дома ей нравились.

Перед подъездами здесь были сделаны полуарки с одной колонной-кубом, верх которой оборачивался балконом второго этажа. А высокие узкие окна обрамляли завитушки, казавшиеся Лильке очень симпатичными. Она нисколько не удивилась, что женщина с таким чудным именем, как Иоланта Сигизмундовна, живет именно здесь. Наверное, она тоже такая же — немного старомодная и потому особенно приятная.

— Шикарные домики, — она внимательно оглядела окна, слегка обидевшись на то, что Сашка насмешливо фыркнул. — Которые ее?

Он взмахнул рукой, показав на балкон слева, а Лильке вдруг почудилось, да так ясно, будто она заглянула в щелку между годами, будто Саша подал знак огромному оркестру: "Начали! Все за мной!"

— Ты будешь дирижером!

Слова уже вырвались, и Лилька не успела их поймать. Хотя произносить это вслух было совсем ни к чему: мало ли что кому мерещится, другим-то зачем голову морочить? Остановившись, Саша посмотрел на нее без улыбки. Когда у него были такие глаза, Лильке начинало казаться, что на самом деле он очень даже взрослый, только прячется в мальчишеском теле.

У нее осталось ощущение, что он смотрел так целую вечность, и под этим испытующим взглядом ей было совсем неуютно. Наверное, он пытался понять: то ли она так издевается над ним, то ли…

— Иоланта тоже хочет, чтобы я стал дирижером, — наконец сказал Саша.

А затем добавил то, от чего у Лильки в груди заволновалась радость. Она была легкая-легкая, как пух тополя.

— Можешь не объяснять, почему ты так сказала.

Уже позднее Лильке пришло в голову, что, может, он просто испугался, что сейчас она отречется от своих слов, посмеется над ними и всё, совсем всё испортит, ведь Сашке, похоже, и впрямь хотелось стать дирижером. Раз он так сразу поверил…

— Нам придется рассказать ей об органе? — торопливо спросила Лилька о том, о чем сейчас говорить было уже значительно легче.

— Сначала просто спросим, — решил Саша.

Он пропустил ее в подъезд, придержав дверь, и это вышло у него так естественно, что Лильке сразу вспомнилось: "Дедушка говорил, что рыцарями рождаются… Он обещал, что я встречу своего рыцаря, когда вырасту. А если я еще не успела вырасти, а уже встретила? Интересно, а рыцари играли на фортепиано? Или как там это тогда называлось?"

— Вот ее квартира, четвертая…

Голос у него стих до шепота, и Лилька с недоумением взглянула на него через плечо: "Боится ее? А вдруг она его лупит? Имя у нее такое… старорежимное…"

— Она злая? — запоздало поинтересовалась девочка, остановившись. До верхней площадки оставалось каких-то две ступеньки, но все равно еще вполне можно было убежать.

— Иоланта Сигизмундовна? — произнес он теперь уже полностью. — Нет, не злая, что ты! Но она… очень требовательная.

"Это разве не то же самое?" — Лилька продолжила допытываться:

— Она кричит на тебя?

Его взгляд сразу ускользнул, и она догадалась, что Сашке неприятно рассказывать:

— Бывает. Зато мы результаты выдаем.

— Это что значит?

— На школьном конкурсе я уже второй год первое место занимаю, — он сделал движение бровями, которое должно было означать "знай наших".

Лилька с уважением протянула:

— Молодец! Не зря же я сразу поняла, что ты классно играешь.

— Я знаю, — ответил Саша, как и в первый раз, чем сейчас уже насмешил ее.

— А ты вообще не особенно скромный, да? — спросила она, посмеиваясь.