Фрэнк Харди - Власть без славы. В двух книгах

— Очень может быть, что О’Флаэрти не остановится перед нарушением закона, лишь бы добраться до вас.

Джон Уэст бросил пачку банкнот в ящик стола.

— Как угодно. Вы знаете, что я не прощаю никому, кто меня предает?

— Вы мне грозите? Мне — начальнику полиции?

— Понимайте, как хотите. Подумаешь — начальник полиции! Не впутывайтесь вы в это дело. Пусть все идет своим чередом. Вы со мной не справитесь, Каллинан. Не советую вам и пытаться. Вы же брали у меня деньги. Как вам понравится, если это получит огласку?

— Вы не осмелитесь.

— Не будьте так уверены. Если вы очень меня прижмете — сами увидите.

Каллинан сбавил тон.

— Вот что я могу вам предложить: закройте свой тотализатор, а я уговорю О’Флаэрти не трогать вашего клуба.

— Не пойдет! И тотализатор, и клуб будут работать, и все ищейки со всей Австралии не заставят меня прикрыть их!

— Ну что ж, — уныло сказал Каллинан, — если вы этого хотите, пеняйте на себя. Не помогут вам ни ваши подземные ходы, ни ловкие адвокаты, ни шайки головорезов, ни подкупленные сыщики и политиканы. — Эти слова должны были звучать вызывающе, но Каллинан произнес их без всякого пыла, ибо он пришел сюда отнюдь не для того, чтобы порвать с Джоном Уэстом. Напротив, он надеялся путем взаимных уступок прийти к какому-нибудь соглашению. А вместо этого попал в дурацкое положение.

Каллинан встал и нерешительно направился к двери. Ему вовсе не хотелось, чтобы разговор на этом кончился. Не хотел этого и Джон Уэст.

— Зачем нам ссориться, — сказал Джон Уэст с елейной ноткой в голосе, — ведь мы с вами одной религии, правда?

Начальник полиции стремительно шагнул к столу.

— Религия! Уж лучше молчали бы! Вам церковь нужна только для того, чтобы извлекать из нее выгоду, В вас нет и намека на благочестие. И если вы рассчитываете на свои клерикальные связи, то у меня их не меньше.

— Сколько вам лет, Каллинан?

— Не ваше дело.

— Вам за шестьдесят, да? И многим не понравилось, что вы повысили предельный возраст до шестидесяти пяти, чтобы самому не подавать в отставку? Полиция шумит, да? Там немало людей, которые не прочь занять вашу должность? Так вот, я тоже считаю, что в шестьдесят лет пора подавать в отставку. Я думаю использовать все свое влияние, чтобы добиться восстановления прежнего срока, и тогда начальник полиции и с ним все старикашки вылетят вон!

Каллинан выпрямился.

— В вас нет ни чести, ни совести, Уэст. Да пошлет мне бог силу побороть вас. — Он вышел, хлопнув дверью.

Джон Уэст остался сидеть за столом, погруженный в раздумье. Немного погодя Артур поднялся на ноги и сказал:

— Я избавлю тебя от этого мерзавца, Джек!

Джон Уэст медленно поднял голову и посмотрел на брата.

— Нет. Слишком рискованно. Можно отделаться от шелудивого пса и не убивая его.

Прошло недели две, и однажды, в четвертом часу ночи, по Джексон-стрит в Керрингбуше проехали три повозки и остановились на расстоянии пятисот ярдов от лавки Каммина. Из повозок вылезли дюжие молодцы, одетые в штатское; все они были вооружены карабинами и револьверами; в руках они держали кто топор, кто лом, кто фонарь. В полной темноте они столпились вокруг Дэвида О’Флаэрти, чья огромная фигура возвышалась даже над самым рослым из них.

— Так вот, ребята, — сказал О’Флаэрти. — Вы слышали мой приказ. Выполните его в точности. И помните: если натолкнетесь на сопротивление, стреляйте!

Дэвид О’Флаэрти чувствовал себя в своей стихии. Первое ответственное дело, порученное ему, когда он возглавил сыскную полицию, была борьба с шайкой Келли, оказавшей отчаянное сопротивление в Гленровене; теперь он возьмет приступом крепость Джона Уэста, в сравнении с которым, по мнению О’Флаэрти, Нед Келли был просто джентльменом.

Насилие, совершенное над его лазутчиками, укрепило решимость О’Флаэрти положить конец царству Джона Уэста, тем более что изменившееся поведение Каллинана сильно облегчало эту задачу. О’Флаэрти был твердо убежден, что нашел верный способ добиться успеха, вопреки несостоятельности закона об азартных играх. Прокуратура придерживалась того же мнения. Он решил захватить дровяной склад и помещение лавки, а если Джон Уэст потребует свою собственность обратно, его арестуют как владельца тотализатора. Если же Уэст не станет требовать возврата помещения, полиция останется там до второго пришествия.

О’Флаэрти построил своих людей колонной в десять рядов, по три человека в ряд, и повел к тотализатору. Все были возбуждены до последней степени. Они знали, чего можно ожидать от подручных Джона Уэста, если эти отчаянные головорезы окажут сопротивление. Большинство шагало решительно, и лишь немногие поддались страху; впереди, окрыленный надеждой на победу, храбро выступал О’Флаэрти.