Пак Мингю - Коврижка

«Мне одиноко», — сказал я за бокалом пива. «Одиноко?!» — «Не знаю, не могу облегчиться, и из-за этого я нереально одинок». Несмотря на поздний час, пивная рядом с домом Юна была забита народом. «Однако что говорят врачи? В чем причина?» — «Пока не знаю». — «А ты помнишь?» — «Что?» — «Ну, к примеру, что ты ел перед тем, как начался запор». — «Гм. Кажется, припоминаю, что это был ДЖЕНТЛЬМЕНСКИЙ СЕТ». — «Джентльменский сет?» — «Джентльменский сет. Я не очень-то люблю блюда европейской кухни, но иногда приходится их есть. В тот день был такой случай. Вместе со своей подругой я листал меню и обнаружил этот чертов джентльменский сет. В правом верхнем углу набора был воткнут ярко-красный СПЕШЛ, похожий на сахарную вату. Моя еще усмехнулась: это что, для малышей? Но этот джентльменский сет, и этот спешл просто поразили меня. В набор входили следующие блюда:

1) суп,

2) салат,

3) сосиска и бекон,

4) мини-стейк + рис,

5) картофель,

6) йогурт.

«Это все что? Я думал, ты клея наелся». — «Если бы. Вот и я никак не пойму, в чем дело». — Я протянул книгу Юну. Он покачал головой. Ему явно не было никакого дела до книжицы, он стал потряхивать плечами в такт зазвучавшей немецкой народной песне. Жуя попкорн, я смотрел телевизор, подвешенный в углу. На едва слышной громкости шли вечерние новости. Международные ценные бумаги резко подскочили в цене, США и ЕС в ответ на протекционистские меры азиатских стран решительно ввели санкции, южнокорейскому экспорту был дан зеленый свет, бла-бла-бла, правительство Республики Корея форсирует выработку новой социальной политики для противостояния угрозам стареющего общества, впервые… китайский космонавт отправил сообщение из космоса — но знайте же вы! Что где бы вы ни были и что бы вы ни делали, сейчас в этом мире есть человек, который страдает от того, что не может посрать!

Скоро к нам подтянулись Ко и Квон, потом поступил звонок от бросившей меня подруги, но я был одинок. Пока мои друзья под немецкое темное жарко дискутировали о макроэкономических проблемах и переходе к посткапитализму, я, как затаившаяся в убежище птица додо, молча читал «Шуточную экономику». В конце книги, докуда я дома не успел дочитать, я обнаружил строки следующего содержания.

1997 год. Один космический аппарат покинул пределы земной атмосферы. Это был «Вояджер-2». Он должен был впервые и навсегда улететь из Солнечной системы, унося на своем борту послание человечества внеземным цивилизациям на пятидесяти языках и обращение, озвученное президентом США: «…Это — подарок от маленького далекого мира: наши звуки, наша наука, наши мысли, наши чувства и йогуртная тетя. Мы желаем присоединиться к вам, чтобы преодолеть этот век…» «Вояджер-2» наткнулся на внеземной разум в тот момент, когда пролетал мимо Урана. Естественно, представители внеземной цивилизации смогли познакомиться с посланием человечества и йогуртной тетей. Они спросили: «Что именно вы хотите преодолеть? И каков тот мир, к которому вы стремитесь?» Невозмутимо раздавая йогурты, йогуртная тетя ответила: «Наша цель — мир йогуртовой мечты».

— Удачи! — прокричали инопланетяне.

На следующий день я снова отправился к колопроктологу. Мне и хотелось, и было боязно узнать результат. Догадывался доктор о моем душевном состоянии или нет, он не стал рубить сплеча и умолчал о результатах МРТ. «Не желаете чашечку чая?» — спросил он. «Желаю», — ответил я. Мы не обмолвились ни словечком, пока медсестра не принесла чай с хорошим слабительным эффектом. О вкусе чая я ничего не могу сказать кроме того, что он был горячий. «Запор может быть вызван множеством причин», — открыл рот доктор.

«Судя по всему, у вас уже месяц не было стула. Верно?» — «Да. Верно» — «У вас нет предрасположенности, также нет привычки терпеть. Привычный запор, по большому счету, в зависимости от тонуса прямой кишки делится на два вида: атонический и гипертонический, — но и это не ваш случай. Определенно, у вас не хронический колит и не рак прямой кишки. Единственное, что я могу сказать… в вашем случае не усматривается ничего особенного. Фактически, в последнее время это стало часто наблюдаемым явлением. И хотя это ставит врачей в затруднительное положение…» — «Доктор, что со мной?» — «Вам необходимо твердо взять себя в руки, — сказал доктор, с силой сжимая мою ладонь. — Как бы то ни было, дело в том, что мы живем в постиндустриальном обществе».

Я собираюсь с силами.

Я снова тщательно обдумываю, где и что пошло не так. Неизвестно. Удрученно… как индюшка, глотающая плоды дерева додо, чувствую какую-то душевную неустроенность и сумятицу. «Если так пойдет и дальше, не прорвет ли меня однажды… целым… стволом… трехвекового… дерева?» — думаю я. Не париться, решаю я. С одной стороны, прямо беда. А с другой — подумаешь, не облегчался месяц-другой, трудоустройству это не помеха. В стародавние времена жили предки, которые были вынуждены прибегать к «Рондо», «Рене», «Девон» и «Кампу». И такое… было, думается мне.