Теодор Драйзер - Финансист. Титан. Стоик. «Трилогия желания» в одном томе [сборник litres]

Наибольшие надежды он возлагал на Эдварда Мэлию Батлера, имевшего на первый взгляд незаметные, но влиятельные политические связи. Батлер был подрядчиком, принимал заказы на сооружение канализационных систем и водопроводных сетей, постройку фундаментов, укладку мостовых. Еще раньше, задолго до знакомства с Каупервудом, он по личной договоренности выполнял заказы на вывоз мусора. В то время в городе не было централизованной службы по уборке улиц, особенно на окраинах и в некоторых старых и бедных районах. Эдвард Батлер, бедный молодой ирландец, начинал с бесплатного сбора и вывоза пищевых отходов, которые он скармливал своим свиньям и рогатому скоту. Впоследствии он обнаружил, что некоторые люди готовы платить небольшие деньги за эту услугу. Потом один мелкий политик, его друг и член городского совета (они оба были католиками), увидел новый смысл в его занятии. Батлер мог стать официальным сборщиком мусора. Городской совет мог проголосовать за ежегодный подряд на эту услугу. Таким образом, Батлер получал возможность использовать больше телег для вывоза мусора, чем раньше, – десятки, если не сотни. Более того, никто другой не получал разрешения на эту работу. Тогда в городе были и другие сборщики мусора, но официальный контракт, помимо всего прочего, давал ему право покончить со всеми конкурентами. Некоторая часть выручки от этого прибыльного бизнеса выделялась для смягчения оскорбленных чувств оказавшихся за бортом. Еще кое-какие средства выделялись в виде ссуды во время выборов для определенных деятелей и организаций, но это уже не имело значения. Суммы все равно были небольшими. Так Батлер и Патрик Гэвин Комиски (тот самый член городского совета) вступили в негласные деловые отношения. Батлер перестал возить телеги с мусором. Для этой цели он нанял Джимми Шинана, сообразительного ирландского паренька, который стал его помощником, распорядителем, главным конюхом и счетоводом. Вскоре он стал зарабатывать от четырех до пяти тысяч долларов в год, в то время как раньше не дотягивал и до двух тысяч. Он переселился в кирпичный дом на южной окраине города и отдал своих детей в школу. Миссис Батлер перестала варить мыло и кормить свиней, и с тех пор дела Эдварда Батлера продвигались чрезвычайно хорошо.

Сначала он не умел читать и писать, но потом, конечно, научился тому и другому. Благодаря сотрудничеству с мистером Комиски он узнал, что существуют другие контракты: на прокладку канализации, водопровода и газопровода, на укладку мостовых и прочее. Кто мог сделать это лучше, чем Эдвард Батлер? Он познакомился со многими членами городского совета, встречался с ними в задних комнатах или салунах, на политических пикниках по субботам и воскресеньям, на предвыборных совещаниях и конференциях. Будучи получателем городских льгот, он способствовал благополучию города не только деньгами, но и советами. Со временем у него развилось тонкое политическое чутье: он с первого взгляда мог распознать успешного или перспективного человека. Поэтому многие его счетоводы, табельщики и управляющие становились членами городского совета и Законодательного собрания штата. Кандидаты, которых он продвигал на политических собраниях, часто оправдывали ожидания. Сначала он приобрел влияние в районном совете, потом в избирательном округе и, наконец, в городских отделениях партии – разумеется, республиканской, – пока его не стали считать главой местной партийной организации.

Загадочные силы работали на него в городском совете. Он получал важные контракты и всегда принимал участие в торгах. Мусорный бизнес теперь был пережитком прошлого. Его старший сын Оуэн был членом Законодательного собрания штата и деловым партнером. Его второй сын Кэллам был клерком в городском департаменте водоснабжения и тоже помогал отцу. Его старшая дочь Эйлин, пятнадцати лет от роду, училась в католической школе Св. Агаты в Джермантауне. Его вторая дочь и младший ребенок в семье, тринадцатилетняя Норма, посещала частную школу при местной католической общине. Семья Батлеров переехала из южной части Филадельфии на Джирард-авеню поближе к центру города, где уже зарождалась довольно оживленная светская жизнь. Они не принимали в ней участия, но у Эдварда Батлера, которому теперь было пятьдесят пять лет и состояние около полумиллиона долларов, имелось много друзей в политических и финансовых кругах. Из «ирландского выскочки» он превратился в солидного мужчину: загорелый, широкоплечий, с мощной грудью, сероглазый и седовласый, с лицом типичного ирландца, жизненный опыт которого сделал его мудрым, спокойным и невозмутимым. Несуразно большие руки и ступни свидетельствовали о временах, когда он не носил костюмы из лучших английских тканей и обувь из хорошей кожи, но в его манерах не было ничего мужицкого, скорее наоборот. Несмотря на акцент, его голос был приятным, негромким и убедительным.