Теодор Драйзер - Финансист. Титан. Стоик. «Трилогия желания» в одном томе [сборник litres]

Пока он говорил, то умелым простодушием смотрел на Маккенти, и тот, внимательно слушавший собеседника, ощущал присутствие необычной, загадочной, талантливой и чрезвычайно волевой личности. Здесь не было уклончивых фраз или высокомерности, но присутствовала некая утонченность, которая нравилась Маккенти. Хотя его позабавило небрежное упоминание Каупервуда об аристократах, не допускавших банкира в свой круг, оно было приятным для его слуха. Он уловил и суть высказывания, и намерение, стоявшее за словами. В целом Каупервуд для него представлял новый и довольно привлекательный тип коммерсанта. Очевидно, Каупервуд имел компетентных соратников, если верить людям, которые дали ему такие теплые рекомендации. Каупервуду было известно, что Маккенти не имел личного капитала в старых газовых компаниях (хотя он и не говорил об этом) и не испытывал особой симпатии к ним. Для него они были всего лишь далекими финансовыми корпорациями, платившими дань политической системе и ожидавшими политических услуг взамен. Теперь они каждые несколько недель обращались в городской совет, испрашивая одну концессию на газопроводы за другой (с особыми привилегиями на определенных улицах), требуя новых, более выгодных контрактов на освещение, ходатайствуя о строительстве разгрузочных доков на реке и налоговых льготах. Маккенти не уделял особого внимания подобным вещам. Он имел своего представителя в городском совете, напористого и влиятельного здоровенного ирландца Патрика Доулинга. Он контролировал коррупционные схемы в мэрии, в городском казначействе, в главной налоговой инспекции, фактически со всеми чиновниками городской администрации и присматривал, чтобы все детали этого процесса были должным образом улажены. Маккенти лишь два или три раза встречался с управляющими газовой компании Южной стороны, да и то в неформальной обстановке. Они ему не понравились. Правда состояла в том, что во главе старых компаний стояли люди, считавшие политиканов типа Маккенти или Доулинга недостойными людьми; если они платили им и занимались другими нечистоплотными делами, то лишь потому, что были вынуждены так поступать.

– Ну что же, – произнес Маккенти, задумчиво поигрывая тонкой золотой цепочкой от часов. – Вы предлагаете интересный план. Разумеется, старым компаниям не понравится ваше ходатайство о параллельной концессии, но, когда вы получите ее, они не смогут особенно возражать, не так ли? – он улыбнулся. Выговор мистера Маккенти не выдавал в нем ирландца. – С одной стороны, это можно рассматривать как рискованное дело. Разумеется, они поднимут шум, хотя сами не особенно беспокоились насчет общественного мнения. Но если вы уже предлагали объединиться с ними, то я не вижу возражений. В долгосрочной перспективе это определенно пойдет на пользу всем. Концессия лишь позволит вам заключить более выгодную сделку.

– Вот именно, – подтвердил Каупервуд.

– И вы говорите, что у вас есть средства для прокладки газопроводов по всему городу, готовы держаться своих намерений, несмотря на их несговорчивость?

– У меня есть средства, – ответил Каупервуд. – А если их окажется недостаточно, я добуду еще.

Мистер Маккенти несколько восторженно посмотрел на Каупервуда. Между ними уже возникла взаимная симпатия, они понимали друг друга, но все же прежде всего стояли их личные интересы. Каупервуд был симпатичен мистеру Маккенти, потому что он один из немногих известных му дельцов не выказывал высокомерия, презрения, не лицемерил.

– Я скажу вам, что сделаю, мистер Каупервуд, – наконец произнес он. – Я приму ваше дело к сведению. Позвольте мне поразмыслить хотя бы до понедельника. Я понимаю, что следует поторопиться с получением муниципального постановления о общегородской концессии, и промедление только затрудняет дело. Почему бы вам не составить ходатайство о предполагаемой концессии и не ознакомить меня с ним? Тогда мы сможем выяснить, что думают по этому поводу некоторые другие джентльмены из городского совета.

Каупервуд едва не улыбнулся при слове «джентльмены».

– Я уже сделал это, – сказал он. – Вот оно.

Маккенти взял документ, удивленный, но довольный этим свидетельством деловой хватки. Ему нравились такая сильная и ловкая предприимчивость, тем более что сам он не обладал такой способностью, а большинство из тех, кого он знал, были слабовольными и спесивыми.

– Тогда позвольте мне оставить это у себя, – сказал он. – Увидимся в следующий понедельник, если пожелаете. Буду ждать вас у себя.