Михаил Меньшиков - Письма к ближним

Я в старые годы немало писал о возвращении интеллигенции в деревню, о честной, героической работе среди заброшенного простонародья. Но не всем это дано, и не все, уходя в деревню, в состоянии внести в нее какую-нибудь силу. Большинство образованных людей, оторвавшись от города, в состоянии внести в народ только новое бессилье. В городе у человека есть заработок, положение, связи; в деревне он сам нищий и сам нуждается в помощи. Вот для таких горожан, прикованных к городу, не могущих порвать с ним, я советовал бы этот прекрасный выход – создавать в городах общества для помощи родной губернии, создавать землячества, на манер студенческих, только с более широкими целями. Скажу определеннее: отчего бы каждой из ста областей России не иметь в столицах и крупных центрах свои подворья, свой pied-à-terre, свою организацию, которая имела бы тесную связь с родиной. В Петербурге, наверно, среди десятка тысяч псковичей есть генералы, моряки, ученые, инженеры, писатели, купцы, священники, помещики, администраторы. Почему бы не объединиться всем этим псковичам, по примеру ярославцев и костромичей? Почему бы не составить общество для поддержки своих земляков и здесь, и там, на месте? Будь такое общество – псковичи-гимназисты не попадали бы в лапы разных хозяек меблированных комнат, несчастные деревенские девушки, ищущие места, не попадали бы – как это часто бывает – в дома терпимости, мужики-ходоки, уполномоченные от сельских сходов, не попадали бы с первых же шагов в участок. При своем подворье могло бы образоваться бюро для руководительства всеми этими, зашедшими точно в дремучий лес, земляками, бюро простых и необходимых справок и возможной помощи. Губерния в лице богатых и чиновных псковичей имела бы свое негласное, но серьезное представительство в столице, как бы свое консульство или посольство. Случился голодный год – общество псковичей могло бы испросить разрешение на сбор пожертвований, могло бы устроить не только складчину, но ряд концертов, лекций, художественных вечеров, и явилась бы возможность существенной поддержки. А главное, общество псковичей, хорошо знающее свою губернию, могло бы подать очень ценный и для правительства голос при обсуждении общегосударственных мер помощи. Может быть, оказалось бы при этом, что продавать семена по заготовительной цене осуществимо только для тех, у кого есть на что купить эти семена, а для большинства остальных нужна какая-нибудь иная мера. Трудно предсказать, что могло бы важного и дельного раскрыться при внимательном участии действительно сведущих лиц. Пусть подобное общество было бы совсем частным, благотворительным, но, широко взглянув на свое представительство в столице, оно могло бы быть чем-то вроде постоянно действующего комитета по делам данной области. Ведь и теперь же, приезжая в Питер, не только мужики разыскивают своих земляков, а дворяне – родственников, но и предводителю дворянства и губернатору приходится кое-когда вспомнить, что есть в Петербурге такой-то влиятельный земляк, что нужно съездить к такому-то, попросить такого-то. Теперь все это неорганизованно, все в хаосе. У одного есть «рука», а у тысячи людей – нет ее. Теперь даже те, кто мог бы чем-нибудь быть полезным своим землякам, не знает, как себя соединить с ними. Вы – пскович, человек богатый, живете в прекрасной квартире где-нибудь на Литейной. Вчера вы были в выигрыше, вам ничего не стоило бы вынуть десять рублей на какое-нибудь доброе и приятное вам дело. Но вы не знаете, что не дальше как сегодня в морозное туманное утро была выброшена из подвала вашего же дома целая семья псковичей, за невзнос десяти рублей, и ваши земляки, может быть, одного уезда с вами, с раскрытыми от ужаса глазами, в отчаянии смотрят на прохожих: что делать? Куда деваться в это морозное утро?

Я вовсе не отрицаю общей благотворительности и отнюдь не проповедую, что псковичи должны помогать только псковичам, ярославцы – ярославцам и т. п. Для истинно доброго сердца нет чужих – все земляки на этой круглой земле. Но ведь истинно добрых сердец не так уж много, и даже лучшие люди не всегда бывают истинно добрыми. Необходимо кроме высоких инстинктов использовать и средние, – любовь не только ко всему человечеству, но и к своим близким, – особенную любовь к своему родному. Наряду с общечеловеческими и общегосударственными учреждениями пусть бы действовали союзы и частные. Как маленькие клеточки великого тела, они необходимы не только дня себя, но и для этого последнего.