Арчибальд Кронин - Песенка в шесть пенсов и карман пшеницы (сборник)

Я молчал, не вполне убежденный в ее очевидной откровенности, внезапно испытав боль и потерю, а также зависть, поскольку увидел мучительную картину того, как она выходит замуж и как ею беспрепятственно обладает помощник старосты церкви Святого Патрика. Инстинктивно мне захотелось утешить ее. Я подошел и взял ее за руку. Я не решился заговорить о Фрэнке. Но в мое сочувствие было подмешено сильное, я бы сказал, плотское любопытство.

– Это, видимо, было для тебя настоящим шоком, когда… – Я замолчал.

– Когда он предпочел мне Господа. Не обманывай себя, Лоуренс. – Она медленно покачала головой. – У нас ничего никогда не получилось бы. Как бы мне поаккуратней выразиться, мой нежный юный медик? Фрэнк не был создан для брака.

Должно быть, она увидела, что я ей не верю. Все подавленное унижение прошлого прозвучало в ее коротком, болезненном смешке:

– Одной только мысли о занятиях любовью было достаточно, чтобы его вывернуло наизнанку.

– Психологический блок. Ты могла бы ему помочь справиться с этим.

– Пустой номер. Я поняла это давно, когда мы… – Она внезапно замолчала, отведя взгляд. Затем сказала: – Нет, нет, Фрэнку лучше быть в высоком воротнике [167] Игра слов: dog collar (англ.) – собачий ошейник и высокий жесткий воротник духовного лица. . Так почему мне не сойтись с Дэвиганом? – Она бросила на меня странный вопросительный взгляд. – Он не так уж плох, он разбогател, и, по крайней мере, он согреет постель.

Мы долго молчали. Что она имела в виду? Что поняла много лет назад? Даже половина из всего ею сказанного опровергала эти заранее готовые объяснения. Она не выпускала мою руку. Ее пальцы были вялыми и послушными. У меня снова, как когда-то, глухо застучало под ребрами.

– Полагаю, ты знаешь, что я сходил по тебе с ума, Кэти? Но я всегда считал, что ты надо мной смеешься.

Она посмотрела в сторону, словно пытаясь подобрать точные слова:

– Да, в каком-то смысле я обижала тебя, Лори. Но только лишь потому, что ты обладал тем, чего я не могла у тебя взять. Во всяком случае, что случилось, того теперь не изменить. – Она помолчала, и на лице ее отобразилась тень прежней дразнящей улыбки. – Мы же не собираемся начать все сначала? – Она снова замолчала, как будто чего-то ожидая, затем, пока я еще тужился подобрать правильные слова, вдруг встала и включила свет. – Время собираться. Пойду-ка приведу себя в порядок и переоденусь. Не могу же я быть на торжестве в таком похоронном виде… Скоро вернусь.

Когда она ушла, я встал, походил по комнате, вышел в прихожую, вернулся в комнату, слыша, как она движется там, наверху, слишком уж обостренным слухом. Все чувства, которые я испытывал к ней, снова возродились, только были теперь еще сильнее из-за необычайного сострадания, которое я испытывал к ней, – мне страстно хотелось подняться наверх, чтобы утешить ее, но в глубине души я испытывал страх совершить ужасную ошибку, показаться ей навязчивым и нежеланным при том состоянии, в котором она находилась. И опять же подсознательное чувство приличия, возможно вызванное моей утренней встречей с Дингволлом, удерживало меня. Зачем еще больше усложнять ей жизнь, когда уже и без того все так грустно и запутанно.

Прежде чем я принял окончательное решение, на лестнице раздались шаги, заставившие меня поднять глаза. Она спускалась в белом шифоновом платье, с красной бархатной лентой в волосах. Она чуть подрумянила щеки и выглядела хрупкой и непохожей на саму себя. Она легко взяла меня за руку и сказала в своей привычной манере:

– Пошли. Можешь привести невесту. Они будут ждать.

Мы направились к соседнему особняку и вошли в гостиную Эннисов, жаркую и душную. Здесь уже вовсю правили Дэвиганы, и наше совместное появление насторожило Дэна. Он многозначительно посмотрел на своих родителей: на мать, угрюмую ширококостную женщину, на лице которой читался неизгладимый след шестнадцати уступок законам природы; на коротышку-отца, толстого и кривоногого, с тупым кирпично-красным лицом и взглядом самодовольного барана. Безумно счастливая миссис Эннис подавала напитки, виски «Пауэрс» для мужчин, херес для миссис Дэвиган.

– Для тебя, Кэти, сегодня большой день, – заученно сказала последняя, взяв свой херес. – Великий… святой день!

– Господу это известно. Что ты будешь, Лоуренс, по этому поводу? Мы просто ждем Фрэнсиса. Он будет рад тебя видеть.

– Молодой отец на своих молениях? – осведомился старый Дэвиган.

Сначала я подумал, что это шутка, но он был предельно серьезен, хотя, вероятно, уже принял на грудь, и не раз.