Ольга Шумяцкая - ...И другие глупости

Сумка из крокодиловой кожи — $600,

Сапоги из кожи гиппопотама — $1200,

Куртка замшевая с инкрустацией морским жемчугом и перламутром — $3456,

Чулки на кружевной резинке — 120 руб.,

Крем «Ланолиновый» для сухой кожи — 9 руб. 24 коп.

С этим списком она побежала в издательство. Она хотела, чтобы они там ей сразу же все и купили, ну, не заморачиваться же, право, с получением гонорара. Но до издательства она не добежала. Ее во дворе перехватил Лесной Брат, отнял список и всучил вместо него пятьдесят рублей с настоятельной просьбой купить хлеба и масла.

Проигнорировав тему Пушкина, Мурка вскакивает, выбегает из спальни и несется в сторону кухни, на ходу теряя тапки. Мы бежим за ней, на ходу эти тапки подбирая. Время от времени мы теряем друг друга из виду и аукаемся.

— Ау! — кричит Мышка. — Вы где?

— Я тут! — орет Мурка. — А ты?

— Я тоже тут! А Мопси где? Ты Мопси не видала?

— Видала! — надрывается Мурка. — Минут пятнадцать назад пробегала в районе гостиной!

— Я не в гостиной! — кричу я. — Я на кухне! У правого окна! А вы где?

— Я у левого! — кричит в ответ Мыша.

— Вхожу на кухню! — раздается трубный глас Мурки. — Никого не вижу!

— Отодвинь кактусы! — орем мы.

— Не могу! — отвечает Мурка. — Они вросли! Выходите сами, хуже будет!

— Хуже не будет! — блеет Мышка.

Мурка продирается сквозь гигантские кактусы, которые она развела на кухне после поездки в Мексику, вытаскивает из своего начеса колючку и выволакивает нас на свет божий. Мы рассаживаемся вокруг стола.

— Сейчас будет чай! — торжественно объявляет Мурка и втыкает вилку от электрического чайника в радиорозетку. Мышка тихонько встает и перетыкает. — И торт! — продолжает Мурка.

Она лезет в холодильник и извлекает из него торт, напоминающий ярко-малиновую резиновую галошу с синими прожилками.

— Торт, господа! С сюрпризом! — и Мурка кокетливо улыбается. У нас перехватывает дыхание. — Кто догадается, с каким, получит приз.

Лесной Брат пытается отползти в безопасное место, но Мурка цыкает на него и начинает раскладывать торт по тарелкам. Вкусом он напоминает крупноячеистый песок после дождя.

— Ну, — говорит Мурка. — Кто первый?

Мышка скребет торт зубами. Торт скрипит.

— С крахмалом, — говорит она.

Мурка мотает головой.

— С панировочными сухарями, — предполагаю я.

Мурка мотает головой.

— Со стружкой, — выдвигает свою версию Лесной Брат.

Ему это близко.

— С какой? — настаивает Мурка.

— С елочной? — спрашивает Брат. Шевелит губами, чмокает и неуверенно добавляет: — Или березовой?

Мурка мотает головой.

— С манкой! — радостно говорит она и смеется. — Я ее с сахаром перепутала! А потом, думаю, зачем сахар класть, если столько манки!

— А какой приз, Мура? — спрашиваем мы.

Мурка задумывается. Видно, что про приз она брякнула просто так.

— A-а… вторая порция торта!

— Вот и хорошо! — радостно говорит Лесной Брат. — Вот сама и съешь! Мы же не догадались, — и он плюхает огромный кусок галоши на Муркину тарелку. — Извините, девочки, я на работу!

После того как Лесной Брат отправился на работу, Мурка схватила телефон, прошелестела что-то в трубку и побежала в спальню. Из спальни она выскочила в узеньких коротких брючках, которые еще в прошлом году были ей малы на два размера. В этих брючках она напоминала беременного хомяка, о чем мы с Мышкой ей неоднократно говорили. Мы ждали ее в прихожей. Мурка схватила ключи от машины, запихнула Лео в бассейн и понеслась вниз по лестнице. Во дворе она подлетела к своему джипу и попыталась в него запрыгнуть. Ничего не вышло. Мурка не смогла оторваться от земли. Тогда она повторила попытку. Попа чуть-чуть оторвалась. В третий раз Мурка подпрыгнула довольно высоко, но немножко промахнулась и ударилась головой о дверцу. Тогда она побежала к будочке, где сидит охрана, и выволокла оттуда двух парней. Один парень сел на пассажирское сиденье, а второй встал за Муркиной спиной, примерился, схватил ее за попу, приподнял и вдвинул внутрь. Второй, тот, что на пассажирском сиденье, подхватил ее под мышки и стал тащить на себя. Так общими усилиями они водворили ее за руль.

— Спасибо, мальчики, — царственно кивнула Мурка. Видно было, что мальчики привычные и процедуру эту проделывали уже неоднократно.

Вообще с джипом у Мурки беда. Она не может в него ни влезть, ни вылезти. То есть если надо, то, конечно… А так… Поэтому о самостоятельном передвижении речи не идет. Когда желающих тянуть Мурку туда-сюда не находится, она паркуется у какой-нибудь приступочки — благо, Питер в этом смысле очень шероховат. С этой приступочки она, как с лесенки, запрыгивает в джип, время от времени стукаясь головой о притолоку дверцы. По Питеру она трюхает со скоростью тридцать километров в час. Джип вообще ей нужен, чтобы на дороге нахальничать и никого не пропускать. Когда Мурка со своей упоительной скоростью гонит по встречной полосе, гаишники падают ей под колеса с инфарктом. Тогда она делает вид, что именно к ним как раз и стремилась, буквально спросить дорогу. На моей памяти она один-единственный раз припарковалась по-человечески. Встала за какой-то машинкой тютелька в тютельку, к кромке тротуара. Сидит себе тихонько и радуется. Так и сидела, пока какой-то мужик не сказал все, что о ней думает. Оказалось, это не парковка была, а правый поворот, и наша Мура заперла всю улицу Рубинштейна.