Сахиб Джамал - Темнокожий мальчик в поисках счастья

— Бессовестные, оборванцы!.. Чего скачете, как верблюды?

Мухтар обернулся, сорвал с головы платок и помахал им:

— Прошу прощения. Помолитесь, чтобы аллах кормил нас каждый день! — Потом протянул платок малышу: — На, дружище, выжми и набрось на плечи, а то замерзнешь.

Было уже темно, когда Мухтар вместе с новым приятелем вошел в сардаб. Здесь стояла тишина. С самого утра Фатима ждала Мухтара и, не дождавшись, уснула.

Мухтар тихо, чтобы не разбудить мать, зажег коптилку. Неровный язык пламени чадил. Мальчик поправил фитиль. Едкий дым мучительно защекотал в носу, и Мухтар чихнул. Фатима проснулась.

— Ой, сынок, наконец-то! — сказала она тихо. — Целый день пропадаешь. Где ты был?.. Аллах знает, чего я только не передумала!

— Умма! — воскликнул Мухтар виноватым голосом. — Ты прости меня!.. Вот, погляди, что я принес. — Он положил лепешку на поднос и протянул матери. — Сейчас разожгу мангал, вскипячу чай и будем пировать. У нас ведь сегодня почтенный гость! — и он указал на сиротливо прижавшегося к двери мальчика.

— А я его в темноте и не заметила! — воскликнула Фатима. — Что же там стоишь, проходи сюда, садись!

Малыш боязливо посмотрел на незнакомую женщину и перевел взгляд на Мухтара. Тот ободряюще кивнул ему головой, и мальчик присел на кошму.

— Что-то этого мальчика я не припомню. Он у нас не бывал? — спросила Фатима.

— Нет, умма, — ответил Мухтар. — Можно ему жить у нас?

Фатима молча кивнула головой и с грустью посмотрела на сына. «А кто приютит тебя, если я умру?» — подумала она. Слезы подступили к ее горлу, но Фатима сумела сдержать их.

— Бедняжки мои, — захлопотала она, — что же мне с вами делать? Ведь вы совсем мокрые!.. Вот что, снимайте-ка с себя все и лезьте под одеяло. А я высушу вашу одежду. Мангал я сама разожгу.

Мальчики охотно последовали совету, прижались друг к другу под одеялом и, согревшись, незаметно уснули. А Фатима занялась хозяйством.

Вскоре в сардабе уже дымил мангал. В самоварчике шумела вода, от одежды ребят шел легкий пар. Фатима расстелила молитвенный коврик, сшитый из лоскутков, опустилась на него и стала шептать затверженные годами слова из корана. Завершая молитву, она подняла взор к потолку, воздела кверху руки и обратилась к аллаху:

— Если ты велик, если небесный гром — твое дыхание, если своим весенним ветром ты все пробуждаешь, если в твоих руках судьба бедных и богатых, то сжалься над нами, прекрати драку между людьми, испепели их каменные сердца… Дай нам мир, хлеб и спокойную жизнь, осуши наши слезы!.. Аминь!

Черный, закопченный потолок, к которому, как к воображаемому небу, обращалась Фатима, хранил молчание. Но она еще долго сидела на корточках и не сводила с него глаз. В эти минуты отчаяния и тревоги только одно утешало бедную женщину — надежда!

Фатиме казалось, что аллах, великий, вездесущий и всевидящий, услышит ее голос и снизойдет к ее покорной мольбе.

Закончив вечерний намаз, она сложила молитвенный коврик и убрала его в нишу. Мангал перестал дымить, чай был готов, одежда высохла, в сардабе стало тепло. Фатима разбудила ребят, они оделись, сели у огня и принялись за еду. Фатима смотрела на Мухтара и думала: «Он совсем один. Пусть этот несчастный малыш будет ему братом. Кто знает, может быть, вдвоем им легче будет жить». Она повернулась к малышу, погладила его по голове и обратилась к сыну:

— Мальчик мой, ты его не обижай, будьте дружны и помогайте друг другу…

Мухтар просиял от радости.

— Умма, — горячо воскликнул он, — какая ты хорошая, добрая! Я никогда не дам его в обиду!

Фатима опустила глаза и кивнула ему головой.

Неожиданно со двора донесся женский голос:

— Мухтар, дитя мое, ты дома?

Фатима растерянно посмотрела на сына.

— Умма, это госпожа Зулейха, мать господина учителя Хашима-эфенди! — взволнованно сказал Мухтар и громко отозвался: — Иду, сидна, иду!

Он бросился к дверям сардаба.

— Возьми лампу! — остановила его Фатима.

Мальчик, торопясь, снял коптилку и, заслонив рукой пламя, вышел во двор.

Двор у них был маленький, без деревьев. Летом здесь стояла ужасная жара, а после дождя всегда была непролазная грязь.

Встретив гостью, мальчик низко поклонился и приветствовал ее словами:

— Салям и почтение вам, сидна!

— Ва алейкум, дорогой мой, ва алейкум!

Нарушая строгий обычай, Мухтар зашагал впереди старой женщины, низко держа коптилку.

— Так вам будет легче идти, сидна, — сказал мальчик, оглядываясь назад.