Карин Боснак - Спасите Карин!

— Эй, угадай, кто здесь сегодня? — сказала я.

— Кто? — спросил он, глядя на меня и думая, что я это серьезно.

— Ричард Симмонс, — сказала я, смеясь и показывая на человека, сидящего в нескольких рядах от нас, с пышными кудрявыми волосами и в ярко-розовой футболке.

Дэн посмотрел на него, выдавил вежливый смешок и снова сосредоточился на матче. Похоже, моя игра ему не понравилась. А может, он ее просто не понял. Я решила попробовать еще раз. Снова прочесав толпу, я обнаружила, что здесь присутствует сам «Майкл Джексон».

— Эй, посмотри, здесь еще и Майкл Джексон, — сказала я, указывая на хорошенькую белую женщину с острым носом и угольно-черными волосами, сидевшую рядом с нами.

Дэн только кивнул и продолжил смотреть игру Фу, какой. Мне стало с ним неинтересно.

К перерыву я уже совсем обалдела от хоккея. Усевшись поудобнее, рассмотрела свой маникюр и пришла к выводу, что его пора делать снова. К тому же здесь было холодно. Наверное, не следовало надевать прозрачную блузку от Теори на хоккей, но она была настолько хороша, что я не смогла устоять. И бархатные брюки обещали быть теплее, чем оказались. Помните, я собиралась вернуть наряд, который мне не пригодился в прошлые выходные, обратно в «Блумингдейлз»? Собиралась, но не смогла, после того как дома его примерила. А если учесть, что к нему уже есть идеальные туфли, то вообще какой смысл возвращать?

Мое терпение кончалось, и, — такое совпадение! — третий период закончился тоже. Я с ужасом ждала следующего, изо всех сил стараясь делать вид, что мне весело. И тут Дэн поднялся и взял свое пальто. Я была так благодарна ему за то, что он решил уйти!

— Мы что, уходим раньше? — спросила я.

— Нет, Карин, игра закончилась. В хоккее всего три периода.

— Правда? — в восторге сказала я.

Я всегда знала: есть же какая-то причина, почему я люблю хоккей! И нашла: он быстро кончается!

После игры мы с Дэном зашли в местный бар послушать оркестр и очень хорошо провели время. Но я уже знала: этот парень не по мне. Ведь ему не понравилась игра «Угадай, кто здесь сегодня?». А поскольку это моя любимая игра, как же мы сможем продолжать отношения? В конце концов я села в такси и уехала домой одна.

По мере приближения февральского рейтингового прогона все наши надежды на возобновление шоу испарились. Рейтинг совершенно не менялся. Хотя никто не говорил напрямую, что шоу закроют, по всем признакам — решение уже было принято. Бюджет шоу урезали наполовину. Секретарь даже начал получать факсы с графиком показа нового «Шоу Ананды Льюис», и, хотя оно еще только планировалось на осень, время его показа в ряде случаев перекрывало график существующего «Суда Куртиса». Вскоре наш босс перестал заходить в студию во время съемок, и нами занималась теперь только Джоди, наш старший продюсер.

Бо́льшая часть продюсеров дневных шоу работают по контракту. То есть оговариваются конкретные сроки с учетом того, сколько сможет продержаться шоу в эфире. Например, у меня контракт с «Судом Куртиса» на два года. Это значит, что, пока не закончился срок действия контракта, я не могу уйти и начать работать в конкурирующем ток-шоу.

Но эти два года разбиты на периоды, между которыми существует особый «период выбора». Период выбора дает компании, где я работаю, возможность разорвать контракт со мной через определенный период времени. В «Суде Куртиса» таким моментом является 6 апреля, и по меньшей мере за месяц нам должны сообщить, будет ли контракт продлен. Но как раз за месяц, а именно — 7 марта, наши руководители, сославшись на то, что решение еще не принято, попросили дать им дополнительно две недели на размышления. Я, в отличие от многих, согласилась, потому что хотела сохранить хорошие отношения с начальством и, если «Суд Куртиса» прикроют, надеясь остаться работать в «Шоу Ананды Льюис».

Наконец, две недели спустя, когда мы записывали слушание очередного дела, наш босс созвал срочное совещание в конференц-зале. Как и на том совещании, когда мы впервые узнали о наших достаточно низких рейтингах, в зале не было ни шариков, ни тортов. Это означало, что и сейчас новости будут плохими. Все, включая Джеймса Куртиса, поднялись наверх, в конференц-зал. А внизу, в студии, участники съемок, которым мы объяснили, что возникли технические проблемы, терпеливо ждали нас, не догадываясь, что наверху как раз закрывают шоу.

Вошла Мэри и сообщила нам эту новость. Она сказала, что, несмотря на все усилия, рейтинги так и остались низкими. Это было грустно. Я смотрела на коллег, сидящих рядом и работавших, как и я, не покладая рук. Когда вкладываешь столько сил в дело, а оно проваливается, трудно не чувствовать себя побежденным. И совсем невозможно было не сочувствовать Джеймсу Куртису. Его все любили, и все желали успеха нашему шоу если не ради нас самих, то хотя бы ради него.