Кирил Бонфильоли - После вас с пистолетом

— У меня тоже такой есть, — сказал английский «штемп».

— Я арестован? — спросил я. — И если да, то за что?

Голландец раскошелился на вздох — а может, это был зевок.

— Ви взимайт шляп, мистьер Маккабрей, — сказал он. — Пожалыйст.

В этот миг в комнату вошла Иоанна и бросила на наших гостей испуганный взгляд — в нем сквозило, я бы сказал, узнавание.

— Не ходи с этими людьми, Чарли, — резко произнесла она.

— Они вооружены, — объяснил я.

— Я тоже, — рыкнул Джок из другого дверного проема; его мясистая пятерня была заполнена «люгером».

— Спасибо, Джок, но опусти его, пожалуйста, сейчас же . Джентльмен на софе держит пистолет под своим макинтошем, и мне мстится, что нацелен этот пистолет мне в брюхо. К тому же здесь присутствует миссис Маккабрей.

Я пронаблюдал, как Джок медленно взвешивает все за и против, — молясь, дабы он сделал верный выбор. Я частенько похваляюсь, что не особенно страшусь смерти, однако, с другой стороны, у меня развилось сильное пристрастие к жизни, а мне говорили, что симптомы выламывания из этой привычки способны шокировать. Наконец он опустил «люгер» на пол — автоматические пистолеты не бросают — и, повинуясь жесту голландца, пнул его по ковру. Причем пнул таким манером, что пистолет проскользил прямо под большой книжный шкаф с эркером: в Джоке, знаете ли, есть не только некрасивое лицо.

Один посетитель отвел Иоанну и Джока в кухню и запер их там; второй не стал выдергивать телефонный шнур, а развинтил трубку, вынул мембрану микрофона и положил к себе в карман.

— Отвод? — спросил он.

— Нету.

— Где?

— В спальне.

Он провел меня туда и повторил процедуру. Он был хорош . После этого мы отправились. Транспорт у них был практичный — нечто вроде «ровера», и меня заставили сесть спереди, рядом с голландцем, который вел. Английский лягаш — ну, в общем, я все еще не был уверен, что он не он, — нагнулся вперед и сказал, что я не должен выкидывать никаких глупых фортелей, потому что его пистолет нацелен мне в левую почку. Между тем, любому школьнику известно, что если человек намерен вас застрелить, он так и поступает здесь и сейчас, не расползаясь белками по древесам. Явно я был нужен им живым, поэтому угроза прозвучала досуже. То есть, я надеялся, что у нас такой досуг. Я изогнул шею, чтобы через плечо разглядеть, о каком огнестрельном оружии мы говорим; англичанин зарычал, чтобы я смотрел вперед. Пистолет был на месте, как положено, и времени мне хватило в аккурат на то, чтобы распознать в нем чудовищный автоматический «кольт» 45 калибра, заказ Правительства США, способен проделать дыру в кирпичной стене. Что же было приятного в этом конкретном образце — на нем не имелось глушителя; разрядите такую штуку в машине — и движение вокруг замрет на много миль. То была их третья ошибка. Я углубился в мыследеятельность.

— Куда это вы меня везете? — досуже поинтересовался я.

— Домой, — ответил голландец. Вероятно, это задумывалось как шутка. Мы мчались на восток. Проезжая мимо Св. Павла, я обратил внимание голландца на его архитектурные красоты. — Зоткнис, — только и сказал он.

Мы мчались на восток еще быстрее — теперь мимо проносились районы Лондона, довольно-таки незнакомые мне.

— Где это «домой», будьте любезны? — снова прервал молчание я.

На сей раз ответил англичанин:

— Дом там, где сердце. — В голосе его звучало благодушное самодовольство крупного человека с крупным пистолетом в руке. — Мы просто отвезем вас в милое и тихое местечко, где вам смогут задать несколько вопросов, а потом, если ваша супруга в двадцать четыре часа доставит мистера Ри на Джерэд-стрит, мы вас отпустим, что скажете?

— ЗотКНИС! — рявкнул голландец. Похоже, руководил здесь он. Из-за этих нескольких слов, между тем, день был прожит не зря, ибо теперь мне было ясно: эти двое — просто-напросто «шестерки» еще одного «их», которому необходимо узнать кое-что, известное мне, и я, стало быть, — ценный заложник. Я более чем обычно был уверен, что сейчас — не время делать дыры в почках Маккабрея.

Когда мы выехали на сложную дорожную развязку, забитую движением и плотно населенную полисменами в мундирах, я пробормотал голландцу, что в Англии мы ездим по левой стороне. Он, вообще говоря, так и делал, но мое замечание вынудило его задуматься, и руль в его руке дрогнул. Я выхватил ключ зажигания; машина замерла в самой середине сумбура яростной массы автомобилистов, и я выскочил. Естественно, стрелять в меня не стали. Я подбежал к ближайшему бобби, лопоча, что у водителя инфаркт и где тут, пожалуйста, ближайший телефон. Он показал на будку, после чего величественно затопотал к машине, ставшей теперь ядром кошмарнейшего затора.