Станислав Рудольф - Дальтоник

— Ну, давай взгляни на это сафари!

Они явились последними, за что и были удостоены испепеляющего взгляда директора. Еще какое-то время они искали свободные места, наконец нашли два стула, разумеется не рядом. Женщины бросали реплики, прохаживаясь насчет тех, кто позволяет себе задерживать собрание. Прскавец огрызнулся: «Да бросьте вы!», уселся и тут же принял позу, удобную для сна, если это, конечно, удастся. «Привет!» — поздоровался он через стол с двумя молодыми учительницами и уставился исподлобья в стоящую перед ним пустую пепельницу.

— Совещание будет недолгим, — начал директор Ян Ракосник и разложил на столе бумажки разного цвета и размера.

— Светопреставление! Мы пропали! — вполголоса ужаснулся Прскавец. — И почему только я не захватил с собой пижаму.

Учительница справа прыснула, но сумела взять себя в руки и с серьезным видом посмотрела на директора.

— Прошу говорить коротко и только по существу. Итак, прежде всего…

Директор сделал паузу, так как где-то за спинами увидал воздетую вверх и раскачивающуюся руку.

— Что там у вас?.. — спросил он раздраженно. Ян Ракосник не любил, чтоб его перебивали. Потом приходится долго собираться с мыслями, чтобы найти утерянную нить.

— Я, товарищ директор, насчет того, чтобы здесь не курили! Духота невыносимая! — категорически потребовала пожилая учительница, сидевшая почти у самых дверей. В подтверждение сказанного она прижала к губам платочек и громко заперхала.

— Потерпи, товарищ Лиеманова. Совещание действительно будет недолгим. За час все обсудим.

— Деликатность никому не повредит, а только пойдет на пользу! — кашлянула она в платочек.

Директор опустил уголки губ и почти театрально раздавил в пепельнице сигарету, подавая остальным курильщикам пример, как угомонить зануду. Из соседней комнаты послышались тяжелые удары, словно кто-то стремился во что бы то ни стало проникнуть в учительскую.

Заместитель директора Еглик, который сидел за двумя составленными столами, горько усмехнувшись, проговорил:

— Начали. Наконец-то…

Присутствующие смотрели на стену так, словно в ближайшие несколько секунд здесь появится танк. Один лишь Прскавец все ниже и ниже склонял свою голову.

Звучный голос директора Яна Ракосника вернул присутствующих к насущным проблемам школы.

— Меняют окна… — начал Ян Ракосник новую фразу, но его снова перебили.

— Только сейчас? — с иронией воскликнула брюнетка, до сих пор рисовавшая в раскрытой тетради какой-то модерный орнамент то красными, то синими чернилами, попеременно. — Во время каникул времени не хватило?

Директор Ян Ракосник бросил в ее сторону выразительный взгляд, хотел было что-то ответить, но его глаза, обежав смуглое лицо с карими миндалевидными глазами, остановились на косом треугольнике декольте плотно облегающей блузки, которое обнаруживало многообещающую ложбинку между грудями. «В постели ты, наверно, роскошная баба, Боженка!» — подумал директор, вздохнул и машинально потянулся к окурку и зажигалке, но вслух спокойно сказал:

— Времени хватило. Но причина, почему не сделаны новые окна, всем вам хорошо известна.

Ракосник обрадовался, увидав, как некоторые согласно кивнули головами. История с окнами была пренеприятной, и ему иногда казалось, что в ней отчасти виновен и он. Все работы еще около года назад были поручены районной строительной конторе. Явился инженер, измерил окна, потому что в старом здании, где ютилась крушетицкая школа, надо было рубить окна нетиповые. В конце мая стройконтора рамы доставила. Ребята из девятых классов разнесли их по этажам. Первого июля бригада каменщиков приступила к работе, и в тот же день обнаружилось, что рамы велики. Двадцать три сантиметра — лишние. То ли ошибся инженер, то ли метр у него был короче. «Какой дурак мерил, тот пускай и вставляет», — выругались каменщики и отправились решать сию проблему в ближайший трактир «У подковки», где, философствуя, уселись вокруг не слишком чистого стола. Оставшимся, то есть директору, его заму и срочно вызванному прорабу, представились три возможности. Первая — рамы укоротить. Эта возможность была незамедлительно отвергнута специалистом. Вторая — пробить нижнюю часть оконного проема — наталкивалась на сложную техническую проблему, выразившуюся также и в необходимости замены батарей центрального отопления во всей школе, а этим с точки зрения финансовой дисциплины пренебрегать не следовало бы. Единственное, что оказалось приемлемым, третья возможность — пробить оконный проем наверху, почти до самого потолка, что, несомненно, нарушит стиль модерн фасада всей школы. Переговоры с Управлением по охране памятников в период отпусков, разумеется, затягивались. И посему каменщики на два месяца покинули школу, храня тем не менее верность трактиру «У подковки». Разрешение от «охраны» пришло в середине августа. Впрочем, здание крушетицкой школы никогда не принадлежало к достопримечательностям архитектуры. Вчера каменщики явились снова. Они примчались на двух грузовиках, оснащенные всей необходимой техникой и открывашками для пивных бутылок.