Тобиас Вулф - Жизнь этого парня

– Тебе лучше все рассказать отцу, – сказала Перл моей матери.

Моя мать кивнула устало.

– Ты можешь сказать ему сама, – ответила она.

Она не ладила с Дуайтом. Они не ладили с той самой ночи, когда вернулись из своего медового месяца в Ванкувере, на два дня раньше плана, молчаливые и мрачные, они даже не смотрели друг на друга, когда несли чемоданы в дом и затем по коридору в комнату Дуайта. Той ночью Дуайт сидел и пил, а потом пошел спать на диван. Он часто это делал, иногда три или четыре ночи подряд, особенно по выходным. Я всегда просыпался первым по субботам и воскресеньям, потому что газеты приходили рано в эти дни, и когда я вставал, то обычно находил Дуайта спящим на диване, а техническая заставка шипела на экране невыключенного телевизора.

В течение первых нескольких недель моя мать была чрезвычайно удрученной. Она спала допоздна, чего никогда раньше не делала, и когда я приходил домой на обед, я иногда заставал ее все еще в халате, сидящую за кухонным столом и уставившуюся изумленно на яркий белый тоннель дома. Я никогда не видел, чтобы моя мать сдавалась. Я даже не думал, что такое возможно в принципе, но теперь знал, и это приводило меня в замешательство. И на какие-то короткие моменты это заставляло меня почувствовать, что все хорошее в моей жизни может быть потеряно, что все это тянулось день за днем, питаясь надеждой и желаниями кого-то другого. Но матери стало лучше, и я стал думать над другими вещами.

Они не ладили с той самой ночи, когда вернулись из своего медового месяца в Ванкувере, на два дня раньше плана, молчаливые и мрачные, они даже не смотрели друг на друга.

Она не сдалась. Наоборот, выбрала другое. Она поверила, что все еще может построить свою жизнь в Чинуке. Она стала членом родительского комитета и убедила главу клуба стрелков принять ее в качестве участника. Она нашла вакансию на неполный день и подрабатывала официанткой в столовой для холостяков. Она наполнила дом растениями, по-матерински заботилась о Перл и настаивала на том, чтобы все мы проводили время вместе как настоящая семья.

Так мы и делали. Но мы были обречены на провал, потому что семьи, которую мы взялись изображать, не существовало в реальности. Реальная семья, настолько погрязшая в проблемах как наша, не будет и мечтать о совместном времяпровождении.

Но мы были обречены на провал, потому что семьи, которую мы взялись изображать, не существовало в реальности.

Дуайт полагал, что большая часть проблем возникла из-за меня. Возможно, так оно и было. Я вечно все портил, даже когда хотел сделать что-то хорошее. Каждый мой косяк был поводом для очередного скандала, а эта драка с Артуром Гейлом, в которую я ввязался, тянула на очень грандиозный скандал.

Когда часы пробили пять, Перл вышла на улицу и стала ждать Дуайта.

Он пришел прямиком в мою комнату. Когда дверь позади меня открылась, я уткнулся в учебники на своем столе и приготовил равнодушное невинное выражение лица. Я повернулся и представил это выражение ему. Он ухмылялся. Он прошел в комнату и сел на постель Скиппера. Все еще ухмыляясь, он сказал:

– Кто победил?

Он заставлял меня рассказывать эту историю снова и снова. Каждый раз, когда я рассказывал ее, он смеялся и шлепал себя по ноге. Я начал с признания, правда, неохотно, что драка, вероятно, началась из-за того, что я назвал Артура девчонкой. Но потом, видя какое удовольствие доставляет Дуайту слышать это, я вспоминал, что в действительности я сказал «большая жирная девочка». Я рассказывал ему, как свалил Артура на землю и описывал его опухший глаз. Я позволял Дуайту думать, что в тот день надрал задницу кому-то очень важному.

– Ты и правда поставил ему фингал? – спросил Дуайт.

– Ну, в тот момент это еще не было фингалом.

– Но он весь раздулся, да?

Я кивнул.

– Тогда это фонарь, – заявил он. – Наверняка.

Я увиливал от ответа на главный вопрос, вопрос о том, кто победил. Я делал вид, что моя победа была не такой уж убедительной, потому что Артур ударил меня в ухо, когда я меньше всего этого ожидал.

– Это была твоя ошибка, – говорил мне Дуайт. – Ты должен был защищаться. Неожиданное нападение – это не оправдание.

Он начал шагать по комнате.

– Я могу показать тебе пару приемов, которые заставят маленького лорда Гейла забыть, какой сейчас месяц.

За ужином в тот день Дуайт заставил меня повторить эту историю для Нормы и Скиппера, а затем рассказал свою собственную.